– Домой не собираешься? – Алексея вывел из размышлений голос коллеги. – Уже шесть часов, пора домой.
– Да я ещё посижу немного, – ответил молодой человек, не отрываясь от монитора. – Расчёт неопределённости никак не бьётся. Значения слишком низкие. Не понимаю, почему.
Скоро пять лет, как Алексей работает во Всероссийском научно-исследовательском институте метрологии имени Д.И. Менделеева. Здесь же проходил институтскую практику и вот недавно выиграл конкурс на должность научного сотрудника и поступил в аспирантуру. Неплохо для двадцати семи лет! Ему нравилось заниматься наукой. Узнавать то, чего никто никогда не знал, делать то, что никто никогда не делал. Однако прямо сейчас движению вперёд мешал сложный, неподдающийся расчёт.
– Пересчитай в относительной форме, – посоветовал коллега, уже накинувший на плечи летнюю куртку.
– Нет, не люблю я её, – поморщился Алексей. – Она часто даёт ложно адекватные данные. Легко можно физический смысл потерять. Отличный способ водить самого себя за нос. А абсолютная форма ошибки не прощает – сразу становится видно: что-то не так.
– Тогда коэффициенты чувствительности проверь, – не унимался товарищ.
– Да проверил уже, – проворчал Алексей.
– А то смотри. Я однажды рассчитывал через абсолютную, так потом только на этапе редактуры статьи ошибку нашёл. Прикинь, опубликовали бы с ошибкой?
– Позорище, – подколол приятеля Алексей, усмехнувшись. На самом деле, тут не было ничего смешного. Алексей нутром чувствовал, как публикации результатов в уважаемых журналах с ошибками в расчётах бросают тень на всё научное сообщество в глазах общественности. И, конечно, на автора, его коллектив и всю научную организацию. Поэтому сам всегда предельно внимательно относился к текстам своих статей и старался помочь коллегам, если те просили.
– Не то слово! Ты говорил, идёшь куда-то?
– Да, у нас сегодня встреча одноклассников. Десятилетие окончания школы. На семь часов договорились, – ответил молодой учёный, по-прежнему не отрываясь от монитора.
– А не опоздаешь?
– Нет, я смотрел по навигатору – ехать пятнадцать минут, если без пробок.
– Без пробок в шесть-то вечера? – усмехнулся товарищ.
– Если что, пешком дойду.
– Ладно, смотри сам. Я домой. Выключи потом свет, не забудь.
Молодой человек кивнул, вновь погружаясь в вычисления.
«Так, давай ещё раз, – сказал он сам себе. – Перевод из относительной формы в абсолютную… Верно. Оценка вклада каждой входной величины… Верно. Может, на самом деле коэффициенты? Нет, производные правильно взял. В чём проблема-то? Почему неопределённость такая неадекватно низкая?»
Посмотрел на часы. Половина седьмого. Пора идти. С нотками сожаления в душе́ об оставленной нерешённой проблеме, Алексей поднялся и прошёл к одёжному шкафу. Решил завтра на свежую голову вернуться к оценкам, но в момент открытия дверцы его осенило. Бросив одежду, учёный кинулся к полкам, где стройными рядами стояли папки системы качества. Быстро нашёл необходимую, достал, открыл, пробежал глазами по нужной странице.
– Ну конечно! Калибровка проведена для случая внесения поправки в результат измерений! Значит надо к неопределённости добавить смещение!
Не садясь в кресло и скрючившись над клавиатурой, Алексей быстро вбил новые данные в расчёт. Цифры и символы на экране изменились.