Зябко кутаясь в куцый пуховичок, Настя брела по темной зимней улице. Шел снег. Крупные белые мухи облепляли ресницы, мокрые от слез. В душе у девушки бушевала буря: «Вот же гадина! За хлебом послала! В ночь! Отец опять промолчал… Сами сейчас в тепле, ужинать собираются…» Внезапный визг тормозов и яркий свет фар прервали рой мыслей. Девушка застыла между двух световых пучков. Все вокруг остановилось. Снежинки зависли в воздухе, так и не долетев до земли.
Белоснежный мерседес замер, как вкопанный, в полушаге от Насти. Окно со стороны водителя медленно опустилось и из него пахнуло холодом, как из морозильника. В салоне сидели двое – седовласый импозантный мэн в красном бархатном камзоле с ухоженной белой бородой и стройная длинноволосая блондинка в дутом пуховике цвета молочной пенки. Ее искристые волосы рассыпались по плечам. Пушистые ресницы и брови были покрыты инеем.
– Вечер добрый, красавица! Куда путь держим? – густым басом обратился мужчина к Насте, из его рта повалил густой пар.
От этого холодного дыхания у девушки мороз побежал по коже. Она засунула руки поглубже в карманы и застегнула молнию на куртке под самый подбородок. Виновато улыбаясь, Настя извинилась: мол, гуляла и не заметила, как оказалась на дороге.
– Не холодно тебе, девица, гулять-то? Чай не май месяц! – ледяным тоном спросил бородач.
Настя уже порядком продрогла. Пальцы закоченели, её била мелкая дрожь.
– Нормально все, правда! Форс мороза не боится, – ответила она и тут же пожалела, что сморозила глупость. Белобородый похоже не был настроен на теплую беседу.