Стояла холодная зима 1914-го года. Подходила пора Нового года.
Первая мировая война в истории запомнилась, как «окопная», когда практически на всех участках боевых действий не велось никаких наступательных операций. Противники так хорошо оборудовали свои укрепления, что другие просто не могли взять их. Только в смелый бой пойдёт одна колонна, как вражеский пулемёт своей очередью тут же оборвёт решительность наступающих. Солдатам только и оставалось, что отсиживаться у себя в укреплениях и ждать нерационального шага от своих противников.
Один из солдат по имени Василий в это время проверял показания своих карманных часов.
– Десять часов, – вздыхал он. – Скоро Новый год.
– А мы продолжаем сидеть здесь. – Сыронизировал солдат Артемий Земельный.
– И не говори!
– Я понимаю, что каждый плацдарм важен, но на нашем воюет такое ничтожное количество людей, что, готов поспорить, нас даже не включат в книжки по истории. – Заявил третий солдат Михаил, сонно покачиваясь на своей винтовке.
Действительно. На данном участке, что располагался чуть южнее Галиции, с обеих сторон сражалось от силы по тридцать человек.
– Важный, не важный, а в корабле любая брешь может заставить того пойти ко дну. – Подметил Василий.
– Не всегда. Слышал я, что мол сейчас на кораблях устанавливают специальные переборки, которые не пропускают воду в другие отсеки.
– Только вот Титаник это не спасло!
– Да прекратите вы. – Вежливо попросил тех двоих Артемий, – Али вы забыли, кто здесь кому товарищ, а кто нет?
Они замолчали.
Война действительно была долгой, а сражения однообразными: утром бомбёжка, вечером гляделки на поле, как бы вражеский солдат вперёд не пошёл. Многим война уже успела надоесть, да и санитарные условия в окопах оставляли желать лучшего. Вечерами солдаты любили помечтать о своём возвращении домой.
Артемий ещё немного помолчал, а потом с задумчивым видом достал из кармана шинели фотографию двоих маленьких деток: мальчика и девочки. Под фото всегда лежал рисунок, изображавший солнышко, домик с дымом из печной трубы и деревце рядом с этим домиком. Был он нарисован простым карандашом и никак не раскрашен, но всё равно дарил тепло. Этот рисунок сын Сашка дал ему, когда Артемий отправлялся на фронт, чтобы тот их вспоминал.
– Знаешь, у меня, всё-таки, остались сын и дочь. Я обещал им, что вернусь к наступлению Нового Года. – Позже солдат окинул взором всё то, что творится вокруг, и добавил: – Эх. Не судьба.
– А кому сейчас легко приходится из нас?
– Это верно. Думали, что будет быстро всё, а по факту заняли плацдарм и не можем продвинуться дальше и на десять метров.
– Ну да. В военных песнях любая страна всех сильней, а на деле уж как пойдёт: единицы оправдывают сказанные ими слова…
Надо отметить, что на полях первой мировой войны существовали такие явления, как перемирие, во время праздника.
В тот вечер, когда бомбёжки из пушек уже оборвались, Василий в шутку крикнул австро-венграм:
– Эй, с Новым годом!!
Солдаты, что сидели в окопе по другую сторону фронта сначала опешили от такого предложения, но потом парочка голосов продублировала поздравление с ломанным акцентом:
– И вас с Новым годом!
– Тоже понимают, – толкнул в плечо своих друзей Василий.
Затем Василий замахал рукой из окопа и продолжил кричать: