БОЛЬШОЙ ОКТАВИАНСКИЙ ГЛОБУС
– Ты как?
Павел осторожно посмотрел на Игоря.
– Нормально, – раздался вялый голос.
– Что врачи?
– А что они скажут? Клещевой энцефалит, кома, надо ждать.
Игорь устало и раздражённо морщился – ему была неприятна тема и он старался её избегать.
– Слушай, давай работать, нам ещё нужно разобраться с этими спонтанными процедуралами в коде.
– Ты уже сколько не спал, трое суток?
– Не начинай.
Игорь замер, ссутулившись перед метровым монитором с закрытыми глазами, он неглубоко устало дышал. Его веки и брови еле заметно подёргивались, словно он внутренним взором выискивал силы для бодрствования, а на его лице играли тени от бегущих на мониторе строк программного кода.
Павел сочувственно посмотрел на Игоря и вернулся к работе.
Негромкий стук клавиш вывел Игоря из транса. Он щурясь попытался навести резкость в глазах и рассмотреть строки на мониторе.
– Блоки ещё возникали? – произнёс громко Игорь, пытаясь придать голосу бодрое звучание.
Павел оторвался от монитора и повернулся. На его лице читалось удивление вперемешку с тревогой.
– Нет. Но я, вроде бы, нашел область в массиве, где они, похоже, хранятся.
– «Вроде бы», «похоже», – Игорь даже не пытался скрыть слабое раздражение – на сильное у него уже просто не было сил.
Он глубоко вздохнул.
– Извини. – Игорь вернулся к строкам кода.
– Проехали. – Павел сочувственно кивнул в пустоту.
Игорь какое-то время пялился в монитор, о чём-то думая.
– Для чего мы их написали – эти области? Я что-то не пойму куда…
– Я не писал, – Павел поймал себя на мысли, что почему-то оправдывается.
– Я тоже.
Павел пристально посмотрел на Игоря и перевёл взгляд на пустое кресло за ним, дальше за вводной панелью.
Игорь словно оглянулся, не поворачивая головы, одними глазами.
– Ладно. Ты прочитал, что там?
– Нннет, – Павел неуверенно подбирает слова, – там просто ссылки на эти процедуралы.
– Ну и? В чём проблема?
– Они никуда не ведут.
– Быть такого не может! – фыркнул Игорь раздражённо.
Его возмутило не само существование битых ссылок в исходном коде, а то, что как ему показалось, Павел намекнул на то, что Слава мог так ошибиться, когда писал код.
– Значит – плохо искал, дай посмотрю.
Павел вывел на монитор Игоря огромное дерево кода. Игорь то укрупнял его, чтобы видеть программную область глобально, то углублялся до блоков с битыми ссылками.
– Не пойму для чего вообще эта область. Слава так не кодит. Что происходит?
Павел и Игорь молча смотрели друг на друга. Игорь резко встал из кресла и принялся ходить взад-вперёд по комнате.
– Думаешь, он написал код, который позволил ИИ самопрограммироваться? – озвучил то, что витало в воздухе, Павел.
– Думай, что говоришь! Это же не пара строчек. И он не стал бы так нарушать протоколы безопасности.
– То есть раньше он уже их нарушал?
Игорь испепелил Павла взглядом.
– Нет. – наконец произнёс он спокойным тоном.
– Как скажешь. Спросить бы…
– У кого?! Он в коме!
Павел пристально посмотрел на Игоря, тот выдержал взгляд и затем рассмеялся.
– Мы хоть и близнецы, но мысли друг друга читать не умеем.
Открылась дверь и в комнату заглянула лаборант.
– Игорь Валерьевич, из больницы звонят на номер лаборатории, – и предвосхищая вопрос Игоря, она добавила, – а до Вас не могут дозвониться.