И он тоже все слышал! Не мог не услышать, мы с ним стоим в двух шагах друг от друга.
Стас! Человек, которому я на аудиозаписи так запальчиво признаюсь в любви!
— Что здесь происходит???
Ой, мамочки! В прямом смысле, ведь даже мама здесь!
Марьяна делает "доброе дело" и ставит запись на повтор. Мама с каждым услышанным словом округляет глаза, задыхается от возмущения. Не задохнешься тут. Это реально "ту мач", когда твоя младшая дочь признается в чувствах к жениху твоей старшей дочери...
Какой же это ужас!
Я хочу провалиться сквозь землю. Желательно прямо сейчас, сию же секунду!
Перевожу взгляд на Ярцева — он как истукан застыл на пороге. Точно не врубает, что происходит.
Ага, конечно, так я и поверила этому невинному видку! Настоящий дьявол во плоти!
Как он мог такое сделать??? Каак?
Если хотел насолить маме, то у него получилось на все пять с плюсом. Такого позора врагу не пожелаешь. Новости в универе разносятся быстро, а если знает целый поток студентов, то шансов скрыть что-либо нет. Ноль шансов, ноль. Зеро.
Тимур, словно выйдя из оцепенения, бросается к Марьяне и пытается вырвать у нее телефон из рук. Беспокоится за мою психику или продолжает доигрывать свою партию?
Может больше не стараться, все пропало, шеф. Вот вообще все!
Это полное фиаско! Это позор! Конец!
— Что за балаган вы тут устроили???
Мама обращается ко всем сразу. Ох, мама! Твоего взгляда я тем более не в силах вынести. Там ведь открыто читается «а я же говорила».
Говорила и не раз. Не послушались? Получите, распишитесь.
Все смотрят, чуть ли не пальцем тычут. Чувствую, как к глазам подступают слезы, а к горлу ком.
Нет, я не могу оставаться рядом с ними ни на секунду. Не сейчас, когда все смотрят на меня, как на посмешище.
Есть только один способ прекратить все это.
Срываюсь с места и убегаю, пока не поздно. Или уже поздно… Не знаю.
Знаю только одно. Мое сердце разбито. И сделал это он. Ярцев Тимур.
Задыхаюсь от боли. Сама виновата — нарушила главное правило, которое ни в коем случае нельзя было нарушать!
Не стоило влюбляться в плохого парня.
И поэтому ты сейчас снова бежишь, но пытаться убежать от самой себя бесполезно.
— Зоя! Постой, не убегай! — Тимур догоняет меня почти сразу. Ловит за запястье, тормозит у лестницы.
— Не смей! Не трогай меня! — Что есть силы вырываюсь из его хватки.
Слезы застилают глаза. Слышать его голос невыносимо!
— Зоя, дай мне все объяснить?
— Нет! Ничего мне не говори! Больше никогда! — Тычу пальцем в его крепкую грудь, чувствуя, как от слез плывет его лицо перед глазами. — Я тебя ненавижу, Ярцев! Не-на-вижу! Как ты только посмел!
Злость берет вверх, да так сильно, что не выдерживаю и влепляю Ярцеву приличную пощечину. Его щека моментально краснеет.
Не дожидаюсь его ответа, просто срываюсь с места и бегу, не разбирая дороги.
Нет сил даже смотреть на Тимура. Между нами снова огромная бездна.
Все, что я хочу, чтобы эта чертова боль ушла.