Читать Жадность

Глава 1

В село Орловское Подбожье, затерянное в лесах Орловской губернии, пришло утро: серое, в плотном саване тумана и с прохладой утренней росы. Высокие лесные ели, что с трех сторон опоясывали поселение, скрывались вязкой, молочной пеленой. Собачий лай – то с одного края села, то с другого, – тонул в этой белой мгле.

Постепенно становилось светлее, просыпались лесные птицы и разноголосый птичий щебет разливался среди серебристого марева, накрывшего село и луга. Под первыми лучами солнца туман рвался, светлел, а вскоре остался лишь у кромки леса, зацепившись своей вязкой белизной за колючие лапы елей.

С пришедшим рассветом просыпались бабы в избах, у которых в хозяйстве были коровы. Они спешили надоить молока и приготовить завтрак для семьи. Те, у кого бурёнки не было, бежали просить счастливую владелицу коровы-кормилицы отлить немного и им. Прибегали с крынкой домой, тоже готовили завтрак да будили мужей, ещё не оживших после вчерашней пьянки. Мужья хмурые, матерясь, слезали с печи или поднимались с пола, где всю ночь дышали перегаром в гордом одиночестве. Девчонки уже помогали матерям, сыновья помладше ещё сладко тянулись на лавках, а старшие хозяйничали во дворе, либо уже отправились ловить рыбу, либо готовились к трудовому дню на графских угодьях. Были семьи, где мужья или братья находились на фронте, сражаясь с Германской империей. А были и те семьи, в которые они уже никогда не вернутся.

Санька выскочил из дому, когда мамка принялась будить отца. Тот никак не мог разлепить зенки после полночной гулянки с соседом, дядькой Тимофеем, отцом Санькиного друга Серёги. Он снова, как и каждый день на неделе, почувствовал себя гордо и радостно, увидев новый заборчик, что они с отцом соорудили седмицу назад. Простенький, как и у многих в селении. Сначала вкопали толстые стволы старых деревьев, а к ним сверху и снизу прикрепили тонкие стволы и длинные крепкие ветки, когда верёвками, а когда и гвоздями. Саньке нравилось крепить гвоздями – надёжнее, отец с ним соглашался, но говорил, что это дорого, потому предпочитал использовать верёвки.

«Журавлём» Сашка достал воды из колодца, снял серую рубашку, сшитую матерью, зажмурился и окатил себя из деревянного ведра. Холод колодезной водицы ожёг его тело, зато окончательно прогнал сон и подарил бодрость. Санька задрожал от холода, застучал зубами, тихо бормоча ругательства, а потом открыл глаза. Через улицу на него уставилась Симка, дочка дядьки Афанасия. Смотрела, зараза, и хихикала! Он выпрямился, тряхнул русыми волосами, словно большой и грозный пёс, и гордо вскинул голову. Вот только портки начали сползать от этой барственной позы. Санька ухватил штаны рукой, чем удержал их от дальнейшего падения и в бешенстве, рождённом неловкостью, отвернулся от Симки. Верёвка на штанах всегда развязывалась по утрам, но что бы в такой момент!.. Сима ему нравилась, и оттого такой конфуз ещё горше. Девка была на год-полтора младше Саши, и он уже начинал строить планы на женитьбу, а в роли невесты не видел никого другого. А если бы портки продолжили падение? Стыдобище, может, и сватов засылать бы не стал. До четырёх-пяти лет тут многие без портов бегали, но в его пятнадцать, – это же другое дело! Вот так вот выйдет замуж, нарожает детишек и будет рассказывать им заместо сказки на ночь, как их отец перед ней голым задом сверкал… и другими частями тоже. Это ж какой урон родительскому авторитету! А ведь бабе не объяснить…