Владимир после окончания института был распределён в Комитет цен при Совете министров СССР, но у него там работа не заладилась. Очень скучно – устанавливать цены на электродвигатели всей страны. То есть всего Советского Союза. Хоть и командировки были интересные в разные большие города и платили для начинающего сотрудника неплохо, целых сто тридцать рублей, но Владимиру не нравилось там работать. Коллектив состоял из среднего и преклонного возраста сотрудников, пропитанных советской идеологией. В девять часов утра ты «как штык» должен сидеть за своим рабочим столом, и не дай бог опоздать на пять минут. Первый раз ничего не скажут, второй – сделают замечание, а в третий получишь устный выговор от начальника в таких тонах, как будто ты враг народа и специально опаздываешь, чтобы никогда в жизни нашей страны не догнать империалистические государства по выплавке чугуна и стали на душу населения. Одним словом, тоска страшная – сидеть на своём рабочем месте с девяти часов до шести, и так всю неделю, и наблюдать неторопливую работу серых, неинтересных, немолодых сотрудников. Ни одного симпатичного лица, ни одной красивой женщины. Все, как роботы, ковыряются в своих документах и иногда что-то считают на счётных машинках «Феликс».
И Владимир после трёх лет работы без сожаленья ушёл из Комитета цен в научно-исследовательский институт, где было всего два присутственных дня, интересная работа в окружении молодых людей, красивых девушек и женщин, но с потерей в зарплате в целых тридцать пять рублей. Да, дорогой читатель тридцать пять рублей! Это по тем временам ни хухры-мухры, как впоследствии понял наш герой.
Это 27% процентов от тех денег, которые он получал в Комитете цен. Тёща и тесть, у которых он жил в это время, сразу начали ему колоть глаз, «мол, другие ищут работу, где больше платят, а не меньше, а ты целых тридцать пять рублей потерял в зарплате, а у тебя семья… ребёнок скоро родится».
И жена, действительно, ходила беременная и семейная жизнь, ещё не начавшись, стала давать трещину. И наш герой судорожно начал искать подработку, понимая, что его теперь могут «сжить со света».
Сначала он устроился сторожем в кафе, где по ночам охранял дощатое помещение, продуваемое со всех сторон ледяным ветром (дело было зимой). Владимир выдержал эту работу ровно месяц. Всю ночь сидеть на стуле в плохо отапливаемом помещении, где ему заплатили двадцать рублей, было не по его характеру, да ещё тесть прокомментировал эти деньги репликой, мол, «а где ещё пятнадцать?..»
Через несколько недель он пытался от книжного магазина продавать книги, предлагая их гражданам с доставкой на дом.
Владимир ходил по квартирам с двумя тяжеленными сумками, набитыми книгами, и домохозяйкам и престарелым людям «впаривал» залежалый товар, который не был продан через магазин.
Дверь ему открывали неохотно, опасаясь воров и грабителей, но ещё хуже слушали, что он «пел». Одним словом, к лету денег он не заработал, и жена, находясь на седьмом месяце беременности, сказала ему, «что если он в ближайшее время не найдёт хорошую подработку, то она с ним разведётся». Так и сказала, что разведётся!
Как-то на работе, один парень, услышав, что Владимир своим сотрудникам жалуется на отсутствие денег, предложил ему поехать в отпуск на «санитарную чистку леса», в лесничество, в Подмосковье.