⇚ На страницу книги

Читать Избранное. Стихи и поэмы. 2009–2023

Шрифт
Интервал

© Вадим Шарыгин, 2023


ISBN 978-5-0060-7293-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Жизнь в искусстве

Полёт над бездной. Бездна дней,
В которых нет тебе ответа:
Где свет? И станет ли видней
Потьма, в которую одета
Промозглость одичалых вьюг,
Блеснёт мечом, лучом округа?
На камень наскочивший плуг,
Упавший конь…
Жить друг без друга:
Жар вдохновенья и ожог
Не могут – пламенем едины!
Свет – очи дочерна ожёг
И вторгнул в смоль волос седины.
Ни дня, ни часа. Мига нет!
Вся жизнь – в строю. Вся кровь – пролита!
Вся жизнь в искусстве – это цвет
Бинта, макает в кровь элита
Стихи стихий! Разгул теней
В подножье церкви златоглавой…
Глаза и души чуть темней…
Лавиной жизнь! И гибель лавой.

На казнь пройти поэту

Прощальным поэтам

прошедшей России посвящается.


Сегодня

Лет осколки канут в Лету,

Покоем оглушает ночь вдвойне.

Дорогу, жизнь! – На казнь пройти поэту,

Несущему луч солнца на спине.


Сегодня

Дождь идёт тысячелетний:

Роняет слёзы с кромок дней весна.

Прервите – суд, обиды, гогот, сплетни,

Взирайте смерть: засушлива, пресна!


Сегодня

Жмётся ночь, как инок к вере,

В Елабуге мрак спичкой разогрет.

Стон стих: на Офицерской, в Англетере;

Вторая речка не зажгла в бараках свет.


Сегодня

Залп! – в шинель и капли смерти

На насыпи под Питером. В Москве —

Проезд Лубянский выстрел ждёт, поверьте

Не ранее полудня злой молве.


Сегодня

Возвратится к Гумилёву —

Смертельно обвенчавшаяся с ним.

Вся жизнь – словам, давайте, к слову

Высоко ветви тонкие склоним!


Сегодня

Казнь: вослед, в глаза, заочно!

Как кровь из вены – судьбы извлеку…

Слезится дождь и колокол полночный

Подвязывает капли к языку.

2009 – 2015

Анна Ахматова

В уставшем кресле, в сборках шали,
С предощущением потерь…
Весь вечер форточки свершали
Вход ветра в комнату. И дверь
С одною уцелевшей створкой
Во флигель бывшего дворца,
Скрип разнося скороговоркой,
Всё жалась к дому. Нет конца,
Казалось, этой странной ночи,
Бездомной ночи, хоть кричи!
Сна не было. Так, между прочим,
Как дым от тлеющих лучин,
Душа рассвета дожидалась.
Ей ожиданье шло, к лицу!
Ей шло смертельную усталость
Не дать заметить подлецу.
В безумном каменном палаццо
Торчали тени из углов.
Ей шло рука-не-подаваться
Подёнщикам бульварных слов.
В уснувшем кресле слушать слякоть
Весны. И как влачится ночь.
Поэту вечно – жить что плакать, И вечно некому помочь!
2010—2013 г.г.

Я покинул свою достоверность

Я покинул свою достоверность людскую —

Нынче в снах наяву, в отражениях, в бликах.

И смертельно живу, и с метелью тоскую…

Маяковского площадь, погрязшая в Бриках!


Человечище чёрный – по белому снегу,

Одинёшенек, грузен и губы в кровище,

Так размашисто сжат. По-булгаковски, «Бегу» —

Предпочтение, за» морем русских разыщет


Память сердца, к чему разговоры на кухне,

Когда всё, даже камни, – уснуло навеки?

Граммофон. Фон Барон. Эх, «дубинушкой» ухнет

По чужбине Шаляпин… Лакеи. Калеки…


Берега, берегите причальные всплески!

Эта ночь над усопшей, усохшей страною :

Век за веком, замедленно падает Ленский!

Из песка – адресов петербургских настрою.


Прогоню отрешённость, соломинку дайте,

Ухватиться, успеть к уготованной кромке!

И анданте строки, и отдайте мне Данте,

И осыпанный осенью Осипа громкий —


Взвыв над стайкой читателей, стойкие, где вы?!

Истекающим сердцем светить, будто Данко!

И девический смех под созвездием Девы,