Читать Жажда возмездия

Фьора, не мигая, смотрела на эшафот.

Сцепив пальцы рук с такой силой, что суставы побелели, она рассматривала старое сооружение из камня и дерева. С него был снят его уродливый покров из черного сукна, который набрасывали в дни казни важных персон, и теперь был виден лишь его каркас из балок и обшарпанных досок, потемневших от крови, следы которой, образовавшиеся от соприкосновения с раскаленным железом и кипящим маслом, невозможно было ничем смыть.

Под настилом молодая женщина могла видеть ящики, куда палач складывал свои страшные инструменты. Большой котел, в котором варили фальшивомонетчиков, виселица и колесо у самого подножия огромного креста – последнего знака милосердия, плаха из шершавого дерева, со следами ударов топором, – все это внушало ужас. Эшафот дижонского судебного округа являл собой истинную картину ада. Именно здесь ранним зимним утром пали головы брата и сестры – Мари и Жана де Бревай, молодых родителей Фьоры, казненных по обвинению в кровосмешении и прелюбодеянии пять дней спустя после ее рождения.

В наступающем декабре ей, плоду их пылкой, но преступной любви, исполнится восемнадцать лет.

Отвращение, ужас и ненависть наполняли ее при виде этой машины для казни, оборвавшей жизнь неизвестных ей родителей. Ей так хотелось поднести к этому страшному месту огонь. Этот старый эшафот притягивал ее с какой-то непонятной гипнотической силой, и ей никак не удавалось избавиться от этого ощущения.

Ее разум воссоздавал ужасную сцену. Фьора словно бы слышала похоронный звон и шепот толпы. Лазурное небо прекрасного летнего дня превратилось в небо с низкими свинцовыми облаками, все вокруг стало серым, как платье Мари и камзол Жана, серым, как их глаза, и только холодное зимнее солнце, светившее в тот день проклятия, отсвечивало в светлых волосах приговоренной к смертной казни красавицы.

На углу площади стоял молодой человек, прибывший из Флоренции. Его сердце рвалось к этой молодой красивой женщине, которая должна была сейчас умереть. Ее образ навсегда запечатлелся в сердце Франческо Бельтрами. Он посвятил свою жизнь той, которая по приговору суда должна была умереть, ребенку, прожившему на свете всего пять дней. Девочка была спасена им, удочерена и воспитана так, словно она была рождена на ступеньках трона, а не эшафота.

На этом же углу площади Моримон стояли мулы, груженные богатыми тканями, охранявшие их слуги и их начальник Марино Бетти, который, несмотря на данный им у алтаря обет молчания, не сдержал своей клятвы и весной 1475 года убил своего хозяина, сделавшего ему столько добра; толкнула на это его любовница, настоящая ведьма, Иеронима Пацци. Фьора вынуждена была бежать из города своего детства, лишенная состояния, дома и друзей. Позже Марино Бетти, зверски убитый по приказу Лоренцо Медичи, заплатил за свое клятвопреступление, но его соучастница Иеронима Пацци все еще находилась в бегах…

Вынужденная теперь жить в изгнании, Фьора не смогла забыть того зла, что причинила ей эта женщина, но она не теряла надежды разыскать ее и заставить расплатиться за все преступления.

В Бургундии, куда Фьора недавно прибыла, перед ней стояла другая задача – отомстить тем, кто привел ее родителей на эшафот. Их было трое: Рено дю Амель, муж Мари, своим грубым обращением вынудивший ее бежать с братом, который очень любил ее. Рено дю Амель нещадно преследовал эту пару. Затем Пьер де Бревай, отец Мари, который, польстившись на деньги, насильно выдал собственную дочь за ненавистного ей человека и который на протяжении этой драмы не сделал ничего, чтобы спасти своих детей. И, наконец, герцог Карл Бургундский, у которого Жан де Бревай служил шталмейстером во времена, когда Карл был еще просто графом Шароле, и который из-за собственной гордости и от того, что юноша без разрешения оставил службу, не смог выказать должного великодушия, как это подобает принцу в отношении к своему товарищу по оружию…