Джо Редецки – владелец бара
Грегори – саксофонист-самоучка
Кенди Уильямс – телезвезда
Цезарь Ватерлоу – человек, сделавший сам себя
Джина – его жена из поднебесья
Берта – обладательница громкого голоса
Телеоператор – без имени и текста
Картина первая
Бар «Безнадежное дело». Обстановка узнаваемая всеми, кто бывал в подобных местах: не роскошная, но вполне пристойная. Слева – барная стойка, лестница на второй этаж и дверь на кухню. Справа – большое окно, на котором угадывается какая-то надпись с наружной стороны и дверь на улицу. В центре – несколько столиков. Телевизор на дальней стенке и два динамика на углах стойки. Кажется, это все.
За одним из столиков телеведущая Кенди Уильямс беседует с Джо Радецки, владельцем бара. Кенди, элегантно одетая молодая женщина, источает понимание и доброжелательность. Джо, крепко сбитый парень в возрасте слегка «за сорок», производит впечатление человека, повидавшего мир. Оператор с телекамерой постоянно перемещается вокруг в поисках лучшего ракурса.
Кенди. Как вы оказались здесь, Джо?
Джо. Начать с момента моего появление или вас интересует предистория вопроса?
Кенди. В той степени, в которой она того заслуживает.
Джо. Ладно. В тот день я брел по одной из улиц этого милого городка, которым все восхищаются и в котором – так, во всяком случае, принято считать – всем обязательно повезет… Хотел бы я встретить одного такого счастливца.
Кенди. Это вы о Нью-Йорке, что-ли?
Джо. Я о том месте, где сейчас находимся. Я устал. Меня мучила жажда. Стоило мне осознать все это, на горизонте, как всегда бывает в подобных случаях, нарисовался бар, чье название «Безнадежное дело» показалось мне созвучным моему тогдашнему положению. Я решил окопаться здесь и, прежде чем продолжить, путь, кой над чем поразмыслить. Малого, который тосковал за стойкой, разрывало от желания блеснуть своей осведомленностью, а я в тот момент был единственным посетителем. Последовал, обычный в таких случаях, обмен информацией – откуда и куда, как вас зовут по пятницам и в состоянии ли вы заплатить за шестую порцию выпивки, если седьмую вам обеспечит заведение, – после чего парень счел меня достойным доверия и сообщил, что бар продается. Его прежний хозяин в один дождливый день неожиданно исчез, хотя еще накануне никуда не собирался. Когда же в заливе обнаружили тело похожего на него человека, со следами насильственной смерти, родственники дружно признали в нем своего дядю, племянника и кузена, исправного налогоплательщика и добропорядочного гражданина и теперь старались как можно быстрее избавиться от неожиданного наследства, пока родственник, чего доброго, не воскрес.
Кенди. А такое бывает?
Джо. Случается. Поэтому люди спешат. Промедлишь – и никто не оплатит тебе страховку. Жена, получив сообщение о моей смерти, за три дня продала принадлежавшее мне ранчо и пустилась в одиночное плавание. В те дни кое-где на Востоке нам наваляли по первое число, хотя пресса утверждала обратное. Царила полная неразбериха. Я был ранен, и настолько плох, что автор письма жене счел меня трупом. К счастью, санитары эту точку зрения не разделили. Когда же шесть месяцев спустя весь в шрамах и медалях я оказался дома, на ферме уже распоряжался новый хозяин. Как я успел заметить, в сельской местности его интересовал исключительно свежий воздух, так что, скорее всего, он разорился. В общем, я остался ни с чем.