У Кати не было серьёзных причин для злости, но она почему-то всё равно с самого утра кипела, как забытый на плите чайник. И то ли дело было в июльской нещадной жаре, то ли в неотвратимости прохождения практики на работе у любимого папеньки, то ли в том, что её новый синеглазый знакомый после совместных сумасшедших выходных так и не перезвонил, но настроение было полным ГЭ. Не спасала даже сладкая прохладная газировка и любимые песни, транслирующиеся по радио.
– Я ж его любила-а-а, а он меня не прости-и-ил(Слова из песни Софии Ротару – “Я же его любила”)… – старательно подпевала девушка, постукивая пальцами по рулю в такт мелодии.
Мужчина, проходящий мимо, недоумённо покосился в сторону её машины и, кажется, даже позволил себе несколько нелицеприятных слов о Катином музыкальном вкусе, но Маша, подошедшая в этот момент, одним своим фирменным взглядом дочери полковника полиции дала понять, что в его мнении никто не нуждался. Недооценённый критик, обиженно отвернувшись, продолжил свой путь дальше, а Баженова юркнула в салон автомобиля.
– Привет ценителям классики, – хихикнула девушка и, наклонившись, чмокнула подругу в щёку. – Давно ждёшь?
– Не очень. Пить хочешь?
Катя протянула Марии баночку с апельсиновой газировкой.
– Нет, спасибо.
Пожав плечами, Трофимова сделала ещё один глоток вкусного, но очень вредного напитка, и аккуратно выехала на проезжую часть. Движение на дорогах в центре их города-миллионника в девять часов утра всегда походило больше на улиточные бега, чем на полноценный транспортный поток, но сегодня даже они не подходили для сравнения. Машины стояли как вкопанные, солнце пекло, а из кондиционера дуло сухим, горячим воздухом. От полного разочарования днём, который ещё не успел толком начаться, спасала только Манюня. Бесстыже бодрая, выспавшаяся и довольная она невольно заставляла Катю держать спину прямо и улыбаться.
– Ка-а-атя, возьми телефон. Э-э-это он, э-э-это он звонит*(Слова из песни БиС – “Катя”) бум-бум, – пела подруга, пританцовывая на месте и хлопая в ладоши. – Ка-а-атя, возь… Ой, смотри, у тебя и, правда, телефон звонит.
Мельком взглянув на экран, Екатерина согласно кивнула, когда Баженова жестом предложила ответить за неё и включила громкую связь.
– Да, папуль, слушаю.
– Опаздываешь в первый же день?!
– Па…
– Катерина!
– Па, я честно выехала вовремя, но тут такая пробка, что просто пизд.. – девушка, вовремя опомнившись, резко замолчала и похлопала себя по губам. – Короче, папуль, мы едем, правда-правда. Я постараюсь сейчас свернуть во дворы и, если повезёт, то буду стоять у тебя на пороге через десять минут, а если нет…
– А если нет, то не видать тебе хорошей характеристики, дорогая моя, как собственных ушей, – отрезал командирским тоном генерал-полковник юстиции Сергей Иванович Трофимов, а по совместительству её любимый папочка.
– Ну, па-а-ап…
– Не ной.
– Хотя бы Маню пощади, а то она из-за меня же пострадает.
Мужчина тяжело вздохнул и Катя на мгновение почувствовала укол вины, но к её облегчению длилось это чувство недолго, потому что, догадавшись, что дочь разговаривает с ним на громкой связи, Сергей Иванович обратился напрямую к Баженовой.
– Машенька, привет. Пожалуйста, присмотри за этим ходячим несчастьем, которую ты называешь подругой, иначе она либо врежется в кого-нибудь, либо во дворах заблудится.