Беспристрастного наблюдателя можно было бы и простить за утверждение, что в тот прекрасный весенний вечер в залах клуба «Олмак» собралось исключительно светское общество, единое в желании повеселиться от души. Юные леди, одетые с притворной застенчивостью в шелковые платья пастельных тонов, фланировали в окружении денди, облаченных в пышные одеяния. Озабоченные мамаши шептались, собравшись группками, каждая уверенная в том, что ее чадо затмевает всех остальных красотой и элегантностью. В общем, сцена представляла собой некоторый интерес для всякого, кто изучает человеческую натуру.
Молодой светловолосый джентльмен, однако, стоял в стороне. Хотя одет он был подобающим образом и с большим вкусом, казалось, что чувствовал он себя в этом окружении несколько стесненным. Он вежливо отвечал на приветствия многих знакомых, на лицах которых читалось удивление, что они видят его в таком месте.
Так или иначе, но почтенный Джордж Кастер пребывал в глубочайшей задумчивости, а в его голубых глазах плескалось беспокойство. С угасающей надеждой и ожиданием смотрел он на входную дверь зала. Было без десяти одиннадцать.
«Если Питер в ближайшие минуты не прибудет, то его сюда уже не пустят, – думал Джордж. – Эти надменные дамы не смягчили своих правил даже для героя Англии, его светлости герцога Веллингтонского, и конечно же не сделают исключения для Питера Огастеса Фробишера, седьмого графа Дарлстонского. Нет, не пустят, несмотря на его красоту и бесспорное обаяние. – Но тут же в голову ему пришло нечто более оптимистичное. – Если он не приедет, то и мне здесь делать нечего, и надо будет поискать развлечений где-нибудь в другом месте и в более дружеской компании. Патронессы вольны деспотично придерживаться правила, что никто не может войти сюда после одиннадцати часов, но у них нет такого правила, чтобы удерживать джентльмена, когда бы он ни захотел уйти».
Мистер Кастер искренне надеялся, что ни одной из шести возвышенных дам, опекающих «Олмак», такая мысль в голову не пришла. Иначе, и Джордж в этом почти не сомневался, они заставили бы светское общество подчиниться такому правилу и только потом отбросили бы его как неуместное.
Слегка удивленный мелодичный голос отвлек его от этих гнетущих раздумий.
– И ты здесь, Джордж! Почему?! Только не говори, что Дарлстон принес нас в жертву этому вечеру!
Кастер обернулся, – мрачное выражение лица уступило место более привычной для него веселой улыбке.
– Боже мой! Каррингтон! Питер и тебя пригласил? Какого черта?! Что он задумал?!
– Похоже, разыграл нас, – ответил виконт Каррингтон. – Не беда. Минут через десять мы сможем пойти и подождать его на улице. Еще пять минут, и не спеша отправимся отсюда на пастбище, более привлекательное.
– Как раз об этом я и думал, – ухмыльнулся Кастер, поправляя светлые локоны. – Ты не знаешь, зачем он нас позвал сюда?
– Не имею ни малейшего понятия… А ты знаешь?
Кастер задумчиво почесал нос.