Читать Я требую развод

—По-о-о-ра-а вставать, засранец. – С диким удовольствием отправляю целый галлон ледяной воды на сладко спящего мужа.

Дотащить алюминиевый таз до комнаты было не просто, но, определенно, того стоило. Наблюдать за тем, как Соколовский подскакивает на постели, ударяясь об алюминиевое дно – сплошное наслаждение.

Меня просто разрывает от радости, и даже перекошенная злобой физиономия моего ненаглядного не заставит прекратить хохотать.

Он заслужил такое доброе утро!

Ибо не фиг было шляться где-то до пяти утра, а потом приходить домой в полном неадеквате и заваливаться спать в мою постель.

–Ты совсем дура?! Какого черта творишь?! – орет Виктор, обтираясь моим шелковым халатом.

Теперь придется его выкинуть. Сама виновата. Нужно было спрятать, пока он спал. Мало ли.

–И тебе доброе утро. – Продолжаю довольно улыбаться, размахивая пустым тазиком. —Скажи же, освежает? Теперь ты точно не проспишь обед у родителей.

–Ну все, ненормальная, ты меня достала. – Не знаю, что я сказала не так, но он словно с цепи сорвался. Швырнул халат на пол и кинулся в мою сторону. —Сейчас я тебя научу, как вести себя с мужем.

Точно понимаю, что он вовсе не шутит. Бросаю в него таз и с диким воплем бегу в сторону ванной. Мне не хватает жалкой секунды, чтобы повернуть замок, когда Соколовский оказывается рядом. В то же мгновение, сильные руки обхватывают мою талию и прижимают спиной к стене.

Наши глаза встречаются, дыхание сбито, маленькая капля воды срывается с его волос и  падает на щеку. Медленно сползает к его губам, которые шепчут всего одно слово:

–Попалась…

ВИКТОР  

Это шутка такая?

Отец не мог говорить серьезно. Мы же не в девятнадцатом веке живём, в конце концов. Что за абсурд?

Смотрю на маму, ища на ее лице подтверждение того, что это все чушь собачья, но ничего подобного я там не вижу. Мама смотрит с сожалением, но очень твердо. Она полностью поддерживает идею отца. Впрочем, как и всегда.

Я никогда не видел, чтобы эти двое спорили хоть по какому-то поводу. А если и делали это, то всегда за закрытыми дверями. Нам – детям их ссор никогда видеть не доводилось. Наоборот, мы видели лишь то, что любое их решение – это обоюдное согласие.

Люблю этих двоих, но сейчас я буду стоять на своем. Это же просто смешно. То, что они мне предлагают, даже обсуждению не подлежит. Я категорически против. И я не маленький мальчик, сам решу как мне жить. И уж точно – на ком жениться.

–Пап, ты ополоумел что ли? Какая к черту свадьба?

–Ты, между прочим, с отцом разговариваешь. За языком следи. – Отец встаёт из своего кресла и пристально смотрит в мои глаза.

В детстве я боялся вот этого его взгляда. Обычно этот взгляд означал, что меня ждёт наказание за мои же выходки. Чаще всего у меня отбирали гаджеты и заставляли учить английский, а потом итальянский, и даже немного испанский.

Да, у моих предков очень своеобразное представление о наказаниях. Хотя, тогда мне казалось, что хуже участи придумать нельзя. Сейчас же я благодарен. Но это не мешает мне отрываться по полной, и, чтобы отобрать у меня хоть что-нибудь, отцу придётся сначала меня догнать, а ведь в их доме я бываю редко, так как живу в квартире, которую они же сами и подарили.

В общем-то, живу я на полную катушку. В силу своего возраста имею на это полное право. Батя сам пай-мальчиком не был, поэтому сейчас я вообще не понимаю, какого черта происходит?