– Всё по Ларочке сохнешь? – в тон мне продолжил инженер.
– Мир, хватит, а? – я скривился. – Не сыпь соль на рану. Сам знаешь.
С секретаршей из одной юридической компании Ларисой месяц назад я расстался очень болезненно и не желал в тот момент обсуждать свои самые долгие отношения.
– Угу, – Мирон не стал спорить.
– …Да, парни милашки, – донёсся отрывок разговора девушек.
Поднеся кружку к губам и опустив зелёные глаза, я улыбнулся.
Ночь.
Усыпанное вечными алмазами небо.
Звуки, казалось, никогда не спящей Москвы.
Так хотелось сесть на свой байк, но врач запретил перенапрягаться.
Потому оставалось лишь любоваться открывающимся с балкона видом, дымя сигаретой.
В компании лучшего друга вечер прошёл на «ура».
Не боясь наутро головной боли, я часто смешивал градус алкоголя.
Да и будильник теперь заводить не надо.
Но нет, в окончательный отрыв я не ушёл, так, расслабился впервые за… даже, если честно, не помню, сколько времени.
За спиной из динамиков включённого на MTV телевизора доносился хит двадцать первого века – «На часах ноль-ноль».
Я нажал на экран смарт-браслета, и высветилась голограмма времени.
Ровно полночь.
– «На часах ноль-ноль. Я старше на день», – переделал я текст песни и, потушив сигарету о пепельницу, вернулся в сумрачную комнату.
А свежий ночной ветер продолжал шевелить полупрозрачные светло-золотистые занавески на окне.
Я шёл по песку, и тёплые волны подкатывались прямо к ногам.
В бледном южном небе парили чайки.
Вокруг не было ни души.
Но местность казалась знакомой.
«Чёрное море?» – догадался я.
В прошлом году мне посчастливилось хорошо отдохнуть в Сочи по путёвке с работы.
Однако гложила необъяснимая тревога, пусть я понимал, это лишь сон.
Или?..
С моей способностью я не мог утверждать наверняка, что вижу не созданные воображением образы, а будущее.
И сейчас возникло странное предчувствие беды.
Я огляделся.
Над головой возвышался высокий каменистый берег.
Вдалеке виднелась какая-то хижина.
И вроде бы ничто не предвещало несчастья, как вдруг раздался полный отчаяния и паники женский крик:
«Артём!»
Выхватив из-за пояса пистолет, я бросился вперёд, к этой деревянной хибаре с полуразрушенной печной трубой, откуда выбежали взъерошенный, с ошалелым взглядом молодой человек и заплаканная девушка, к горлу которой тот приставил нож.
«Вика…» – выдохнул я.
«Я убью… убью её! – кричал незнакомец. – Слышишь? Она предала меня и должна сдохнуть!»
«Нет, стой! – пытался вразумить я преступника, а внутри сё так и сжималось от страха за девушку. – Давай спокойно обсудим. Зачем тебе ломать столько жизней? Чистосердечное признание облегчит твою участь».
В академии МВД нас, конечно, обучали ведению переговоров с подобными личностями, тем не менее на практике случались непредсказуемые инциденты.
А я совсем не хотел, чтоб девушка пострадала.
У меня возникла к ней симпатия, будто мы были с ней близко знакомы, хотя во сне я видел её впервые.
Я посмотрел на Вику.
От слёз глаза стали словно прозрачными.
«Не заговаривай мне зубы! – огрызнулся незнакомец. – И вообще, мне нечего терять. Прикончу вас, потом себя. Я уж не жилец».
Лишь тогда я заметил на сгибе его левой руки гниющую иссиня-чёрную гангрену.
Отвратительное зрелище.
Наркоман!
От такого стоит ждать чего угодно.