Свет снова заморгал в и без того тусклом коридоре. Уже какой раз за это утро? Третий? Город захлестнула небывалая волна одержимостей, и сейчас я вез на каталке двадцатилетнюю девчушку. Ее тело тряслось от судорог, выгибалось дугой, острые ногти впивались в поролоновую обивку каталки.
Работа экзорциста, опасная, грязная, хреново оплачиваемая, порой омерзительная. Но только тут можно себя ощутить полезным, почувствовать что именно ты спас жизнь, вот этой конкретной девочки, почувствовать что ты приблизил человечество хотя бы на шаг к уничтожению демонов. Работа сложная, но я горжусь своим делом.
– Больно! Больно! А-а-а-а!!! – закричала она, выдыхая клубы пара. Кровь ручейками потекла из глаз, лицо исказила маска страданий, а белокурые волосы слиплись в бесформенный комок.
Ну и как тебе на вкус легкий путь, дура? Идиоты, поназаключают пактов с демонами, а потом не знают, куда себя деть. Хорошо, если успеем вытащить, если нет, эта станет второй жертвой команды зачистки.
Не сбавляя скорости, я протаранил дверь палаты. Створка, жалобно скрипнув, послала меня лесом, но отворилась, залив стерильно-белым свечением ламп. У девчонки уже начала меняться костная структура. Пальцы на руках с хрустом удлинились, став похожими на звериные когти, на черепе появились четыре симметричных костяных нароста. Еще пара минут, и ее не спасти.
– Наш кабинет пластической хирургии к вашим услугам, мадам! Костя, не тупи, перекладывай ее на стол и фиксируй ремнями, – молодого практиканта выдали на мою голову. Бестолочь та еще, хотя и перспективная.
Костя вышел из ступора и кивнул, отчего волосы, собранные в хвост, захлестнуло вперед и забавно шлепнуло его по лицу.
«Астра гардиан».
«Внимание, потеряно пятьдесят единиц маны».
По помещению пробежал всполох света, оставляя после себя магические печати.
– Шустрее, Костяныч! Правую руку вяжи, да е-мое… – в воздухе поплыл запах серы, я обернулся, поняв, что что-то идет не так.
Девчонку сотрясла судорога, отчего она рубанула наугад когтистой лапой, удачно попав Косте по груди. Кровавое пятно проступило на белоснежном халате, но практикант продолжил вязать одержимую. Я ж говорю: бестолочь, но перспективная!
Вызвал окно инвентаря. Зелья, ага, вот это должно подойти. Судя по форме когтей и наростов на лбу, это фурия, а значит, «Млечный безоар» сработает. В руке появился бутылек с ярко-красной жидкостью с черными вкраплениями. Резким движением выдернул пробку, попутно отвесив пощечину девчонке.
– Учись, салага, вам в святилище такого не покажут, – подмигнул Косте.
Одержимая в приступе ярости клацала зубами, пытаясь укусить мою руку. Подловив момент, с силой вогнал горлышко бутылька ей в пасть.
– Станислав Всеволодович, он же лопнет, пациент порежется и истечет кровью, – сердобольный голос Константина заглушил хрип твари.
– Не ссы, это арбельское каленое стекло, у меня еще ни один бутылек не разбился.
Содержимое потекло по горлу фурии, отчего ее нутро засветилось красным.
– А-а-а!!! – закричала девчонка грубым вибрирующим басом.
Больно тварюге! Это хорошо. Искупление через боль, никак иначе! Щелк! Заклепка вылетела из фиксаторов, удерживающих руки. Щелк. Щелк.
– Костя, на выход.
– А как же? Я вас одного не брошу! – взгляд практиканта метался от одержимой ко мне и обратно.