⇚ На страницу книги

Читать Нагрудный знак «OST» (сборник)

Шрифт
Интервал

© ООО «Издательство АСТ»

© Сёмин В. Н., наследники

Прорванная плотина

Нельзя изменить память, не рассекая сосуды.

Виталий Семин

Я говорю за всех с такою силой…

Осип Мандельштам

Когда говорят пушки, когда грохочет война, цена человеческой жизни – ноль.

Вторая мировая война дала пример беспрецедентного цинизма по отношению к военнопленным и жителям оккупированных территорий.

Каждая новая оккупационная зона – это не только штандарты со свастикой на сакральных зданиях поверженных столиц, не только урожаи на полях и полезные ископаемые в глубинах недр, но еще и новые резервуары копеечного труда. А перегревшаяся машина Третьего рейха требовала себе все больше и больше рабочих рук взамен собственных рабочих и крестьян, призываемых воевать. С этой точки зрения просторы Советской России – это не только украинский хлеб, донецкий уголь и майкопская нефть, но и возможности рабского труда на заводах и фабриках, стройках и каменоломнях, сельских и даже городских домохозяйствах в Германии и повсюду, куда простиралась власть вермахта. Советских военнопленных и гражданских рабочих (остарбайтеров, как их величали хозяева, или остовцев, остов, как они называли себя сами) можно было встретить и в Норвегии, и во Франции, и в Румынии и даже в Англии (на Джерси, Олдерни и других захваченных немцами британских островах в Ла Манше).

Тема плена и принудительного труда в годы войны была в СССР табу до самого его конца: писать об этом не рекомендовалось. Советская историография отделывалась общими фразами о разоблаченном в Нюрнберге преступном нацистском режиме. Не занимались ею и историки-диссиденты. Политкорректные письма остовцев и кое-какие документы увидели свет в сборниках «Письма с фашистской каторги» (на украинском языке, 1947) и «Преступные цели – преступные средства» (на русском языке, 1963). Интересно, что сборник документов под заглавием «Немецкая каторга», еще в 1943 году подготовленный Чрезвычайной государственной комиссией по расследованию национал-социалистических преступлений, хотя и был использован советской стороной на Нюрнбергском процессе, но так и не вышел в свет[1].

Если же говорить о репатриации советских граждан, то здесь как раз литературы было сколько угодно, но литературы специфической, сугубо пропагандистской. Малоформатные книжечки и брошюрки последних военных месяцев и первых послевоенных лет с характерными названиями типа «Домой на Родину», «Они вернулись на Родину», «Родина знает о твоих муках» и тому подобное были в равной степени рассчитаны и на бывших военнопленных, и на остарбайтеров.

В этом же – пропагандистском – ряду стоит упомянуть и пьесу «Я хочу домой» Сергея Михалкова, удостоенную Сталинской премии II степени за 1946 год. В ней повествуется о борьбе советских офицеров по репатриации Добрынина и Сорокина с английскими офицерами Куком, Скоттом и Эйтом, ни за что не желавшими отпустить на родину маленьких граждан страны советов – Сашу Бутузова и Иру Соколову[2]. Ту же идеологическую нагрузку, но в контексте не начала, а разгара Холодной войны, несла и книга полковника А. Брюханова «Вот как это было. О работе миссии по репатриации советских граждан. Воспоминания советского офицера», вышедшая в Политиздате в 1958 году. Ее автор, в свое время возглавлявший советскую репатриационную миссию в английской оккупационной зоне в Германии и в Дании, стремился показать всему прогрессивному человечеству, как и зачем «вместо того, чтобы помочь нашим соотечественникам вернуться на родину, США и Англия в нарушение своих международных обязательств задерживали советских людей в послевоенное время в лагерях для заполонивших собой всю Европу ДиПи»