Окружающая меня со всех сторон тревожная ночная тьма, и яркая полная луна, висящая высоко в черном небе над моей головой, были единственными моими спутниками в данный момент. И даже певучие цикады и стрекочущие сверчки, не нарушали своими трелями царящей вокруг мертвой тишины, испуганно растворившись в ней.
Я настороженно и не спеша, словно по очень тонкому льду, шёл вперед по очень старому кладбищу, принадлежащему одной из умирающих безымянных деревень, во множестве раскиданных по всей Московской области. И до которых уже, почитай что четверть века, никому не было дела.
Никому, кроме нашего Ордена, тысячелетиями стоящего на защите мира Яви от мира Нави. Ну, или если по-простому, то на защите людей от всяческой хищной нежити или нечисти, до сих пор таящейся во тьме, и только и ждущей своего часа, чтобы вновь отжать планету под свою власть.
Чтобы превратить её в одно большое охотничье угодье, а людей, так сильно расплодившейся на ней, просто в дичь. Вот только, хрен им, а не былое величие.
Как там любит говорить наш президент – запарятся пыль глотать.
А президент, он гарант конституции, он плохого – не скажет.
Я остановился и настороженно осмотрелся. Ну, и куда же подевался тот третий и последний гуль, так лихо удравший от меня, пока я добивал двух его более молодых и глупых, неживых подельников. Будет мне урок на будущее, начинать любую зачистку с более старых, а значит более умных, опасных и матёрых тварей.
Я ещё раз внимательно осмотрел редкую берёзовую рощу, сейчас окружающую меня со всех сторон. И в которой просто негде было спрятаться даже некрупной собаке, не говоря уже о старом и матёром гуле.
И вновь осторожно пошёл дальше, в тусклом лунном свете, прекрасно различая полосу примятой, невысокой, лесной травы, уходящей куда-то в сторону более густого, а значит и более опасного ельника.
– Нужно спешить – негромко пробурчал я себе под нос и слегка ускорил свой шаг.
Ведь, не гоняться же мне за этим хитрым гулем до самого утра. Вообще-то, теоретически, гули всегда считались падальщиками, и опасность для сильного и смелого мужчины могли представлять только своим количеством.
Вот только где, в этой, забытой богом и людьми, глубоко-пенсионной деревеньке, можно было найти этого самого сильного и смелого молодца, который смог бы дать этим гнусным тварям отпор. Правильно, правильный ответ будет – нигде.
Вот и взяли эти три подлых и вечно голодных падальщика, маленькую деревеньку буквально в осаду, не позволяя двум десяткам населяющих её старушек выйти дальше её околицы. Так что, слава цифровым технологиям, позволившим местным жительницам дозвониться до моего куратора в Ордене, который, уже в свою очередь, и настропалил меня сюда.
Внезапно, широкий пласт лесного мха, под подошвами моих тактических берцев, словно тонкий лед на весенней реке разошелся. И в мою правую ногу тут же, с нечеловеческой силой, вцепились две бледнокожие руки, заканчивающиеся грязными пятисантиметровыми когтями. А следом за ними, и две гипертрофированные звериные челюсти, вооруженные острыми коническими зубами, искомого мной гуля.
Вот, только я, оставался совершено спокоен. Так как кольчужные штаны, предназначенные для всевозможных ролевиков, увлекающихся всевозможной средневековой романтикой.