Ученый, который был самым музыкальным из всех четырех человек, запел веселым баритоном:
"Сова и кошечка отправились в море
В красивой, зеленой лодочке".
Геолог, в университетские годы исполнявший нижнюю партию в квартете, беззаботно чистил картошку, напевая ее под нос. Изредка высокую ноту-другую издавал инженер – ему было не до отдыха, пока он лазил по механизмам с масленкой в руках. Архитектор, оставшись один, не обращал внимания на популярную мелодию.
– Чего я не могу понять, Смит, – настаивал он, – так это как вы втягиваете электричество из космоса в эту машину, не разнеся нас всех в щепки.
Инженер прищурился и посмотрел сквозь опаловую стеклянную заслонку в один из туннелей, по которому протекал антигравитационный ток.
– Если бы вы разбирались в зданиях не больше, чем в машинах, Джексон, – проворчал он, присаживаясь на корточки, – я бы не хотел жить в одном из ваших домов!
Архитектор мрачно улыбнулся.
– Вы как раз живете в одном из них, Смит, – сказал он, – если вы называете эту машину домом.
Смит выпрямился. Он был невзрачным человеком, среднего роста и телосложения, с мягким, добродушным выражением лица. Никто, взглянув на него дважды, не догадался бы, что за его черепом скрываются необычайно полные знания об электричестве, механизмах и подобных прикладных вещах.
– Я говорил вам вчера, Джексон, – сказал он, – что воздух, окружающий Землю, полон электричества. И…
– И что чем выше мы поднимаемся, тем больше энергии, – добавил другой, вспомнив. – Можно сказать, что именно атмосфера защищает Землю от внешнего напряжения.
Инженер кивнул.
– Время от времени оно прорывается, во всяком случае, в виде молнии. Так вот, чтобы контролировать этот ток и не дать ему превратить эту машину и нас в пепел, мы пропускаем энергию через цилиндр воздуха высокой степени сжатия, закрепленный в этой стене. Изменяя давление и влажность внутри цилиндра, мы можем регулировать поток.
Архитектор поспешно кивнул.
– Хорошо. Но почему электричество не воздействует на сами стены? Я думал, что они сделаны из стали.
Инженер посмотрел сквозь тусклый свет на красноватый диск Земли, туманный и нечеткий на расстоянии сорока миллионов миль.
– Это не сталь, это немагнитный сплав. Кроме того, между сплавом и вакуумным пространством находится слой кристаллической серы.
– Вакуум – это то, что защищает от холода, не так ли?
Джексон знал об этом, но спросил, чтобы узнать подробности.
– Он также защищает от солнечного тепла. Внешняя оболочка довольно сильно нагревается с этой стороны, так же как и охлаждается с теневой стороны.
Смит уселся рядом с огромной электрической машиной – вращающимся преобразователем, на который он указал движением большого пальца.
– Но вы не должны забывать, что электричество снаружи бесполезно для нас в том виде, в котором оно есть. Мы должны его изменять.
– Оно не положительное и не отрицательное, оно просто нейтральное. Поэтому мы разделяем его на две части, и все, что нам нужно сделать, когда мы хотим уйти от Земли или любой другой магнито-сферы, – это направить пучок положительного тока на соответствующий полюс планеты или отрицательного – на другой полюс. Подобно тому, как полюса отталкиваются, как известно.