Глава 1. Таинственный плакат
Утром 17-го февраля 18** г. жители столицы немецкого княжества Н. увидели на столбах и заборах крупным шрифтом отпечатанные плакаты следующего содержания:
Последнее предостережение!
Елизавета Бах приговорена к смерти
Маркиз Дельмонт – чужестранный наместник нашего княжества, жестокий тиран и бич нашего народа, вздумал отомстить за смерть своего сына, которого Елизавета Бах застрелила, как собаку, в тот момент, когда этот негодяй и развратник, опьяненный страстью и вином, покушался на её невинность и честь. И безумный тиран приговорил защитившую свою девичью честь несчастную к смертной казни через повешение.
Маркиз Дельмонт! Если завтра утром Елизавета Бах умрет на виселице, – ты падешь от ножа мстителя, и весь город будет предан огню.
Если ты, маркиз Дельмонт, хочешь знать имя человека, посылающего тебе это последнее предостережение, – то запомни его хорошенько, и пусть оно запечатлится в твоей памяти.
Имя этого мстителя: Черный Рыцарь.
Народ толпился у заборов и на площадях, всякий с волнением и напряжением читал эти плакаты. И среди этих сотен столичных обывателей не нашелся ни один человек, который сорвал бы эти таинственные объявления, или порицал бы их.
– Новый акт насилия и произвола маркиза Дельмонта! – шёпотом передавалось из уст в уста. – Эта казнь была бы не что иное, как подлое убийство! Разве Елизавета Бах не была вправе защитить свою невинность, свою девичью честь? Или кому из нас неизвестно, что сын наместника был бессовестным развратником, высокомерным и дерзким негодяем, который позволял себе всякие мерзости, хорошо зная, что вся власть в руках его отца?
– Но кто такой этот Черный Рыцарь? – раздался вдруг громкий голос из толпы, и сотни уст повторили этот вопрос:
– Кто этот Чёрный Рыцарь?
Не успела толпа потолковать об этом вопросе, как в это время показался отряд гренадеров, подъезжавших к площади.
– Гренадеры наместника! – пронесся тревожный шёпот по всей толпе и мирные обыватели поспешили разойтись.
В старом студенческом трактире этим же вечером сидела маленькая компания человек в восемь. Это были последние члены одной студенческой корпорации.
Но эти восемь немецких студентов не обращали внимания на строгое запрещение; они не хотели расторгнуть свой тесный кружок, и потому они тайком собирались по вечерам в уединенном трактире одного из предместий столицы.
– Отчего Артур Ярош не приходит на наши собрания? – проговорил один из студентов. – Без него наши собрания скучны и вялы.
– Ты прав, Михель, – согласился молодой блондин, – но, к сожалению, Яроша в последние недели что-то не видать. Может быть, ты, Мариус Гервод, знаешь, где он пропадает, ибо ты всегда был его интимнейшим другом.
– Весьма жаль, что и я не могу объяснить отсутствие нашего друга, – ответил Гервод, по-видимому, старший между сидевшими здесь студентами. – Но вы все ведь хорошо знаете нашего Яроша; он, по своему обыкновению, веселится на балах. Недаром он – элегантнейший кавалер в нашем городе, который кружит головы всем женщинам и, подобно бабочке, порхает с одного цветка на другой.