– Анжелика, расскажите нам, как вы стали писательницей? Что значит быть писателем?
Зою часто забавляло, то что её называли ненастоящим именем, а чаще выдуманным псевдонимом.
Она улыбнулась девушке, которая брала у неё интервью после дебютного выпуска книги романа – "Жаркая ночь любви" и ответила, немного подумав:
– Выдумывать истории для меня естественно. Когда меня спрашивают, как я стала писательницей, мне всегда хочется спросить в ответ: «А у вас то что в голове, если не истории? О чем вы думаете, когда выслушиваете дико скучные речи? Или, когда едете в машине? Когда загружаете шестую порцию грязного белья в стиральную машину?» Мне это кажется непостижимым. Что в моей голове, это я, конечно, знаю, а вот что в головах у других людей, если там нет историй? Просто как можно жить без историй?
Люди хотят услышать от меня, что я – из «избранных», что я – что-то наподобие пророка. Но, знаете ли, пророки всегда взывали к Богу: «О Боже, ну почему я?» Иногда мне кажется, что быть пророком – это не столько дар, сколько проклятие.
Ну, по крайней мере, я объяснила, почему я писательница. Абсолютно все на свете я могу превратить в историю. Стоит мне что-нибудь увидеть, услышать или прочитать, как я тут же начинаю фантазировать. Вообще я стала придумывать истории ещё с детства. Я читала запоем. Когда моя мама заставляла меня пылесосить свою комнату и намывать полы. Ей было важнее, сколько времени я провела за уборкой, чем, собственно, чистота пола после этого. И знаете, как я умудрялась читать в это время? – Зоя наклонилась к девушке и подмигнула перейдя на шепот. – Я запиралась в туалете с фонариком и пылесосом и сидела, читая по сорок семь минут. Это как будто я провожу уборку у себя. Поскольку у моей матери был прекрасный слух, мне приходилось делать, чтобы пылесос звучал так, как будто он то засасывает пыль, то нет. Для этого я водила шлангом по лицу: пылесосила и читала, пылесосила и читала. Приходилось каждый раз тщательно чистить конец шланга, иначе лицо становилось очень грязное. В общем, несмотря на то, что моя мать проповедовала «работа-работа-работа и чистота-чистота-чистота», мне удавалось находить время для столь любимых мною книг. Я уже тогда читала не только беллетристику. Я читала о героях, о мужчинах и женщинах, которые что-то делали, что-то совершали в жизни. Постепенно я вдохновилась писать книги, но в начале в стол. И вот, я сделала самое лучшее: сбежала в мир историй. Издавать свои истории меня подтолкнули мои друзья. Я им очень благодарна, они поддержали меня в самый мой трудный период.
Но что я хочу с вами поделиться – писать это страшный труд. Сейчас не помню кто сказал, что приходится вскрывать себе вены и проливать кровь на бумагу… Между прочим, это правда. Писать – это на самом деле очень и очень непросто. Я клянусь, что просиживаю за столом от шести до десяти часов в день. Я шагаю туда-сюда по комнате, думая, «что было дальше». Сроки поджимают, а в голову как назло ничего не лезет.
– Вы пишите романы, – снова заговорила девушка, как только Зоя замолчала. – Но в основном, что вы скажите про романтические свидания, про любовь? Я имею в виду не книжные выдумки, а реальные отношения. О чём вы пишите, есть оно на самом деле? Какая ваша точка зрения?