– Ясно, ясно. Пожалуй, возьму немного. – Кейт купила ягоды. – А ты себе не будешь брать?
– У меня они пока есть.
– Кстати, меня зовут Кейт, – она подмигнула Нику, и тот неуверенно кивнул в ответ, – я собираюсь на нулевой ряд, ты со мной?
– Ну-у… Ники уже нужно…
– Значит, со мной, – Кейт не дождалась, пока он договорит и, дерзко улыбнувшись, направила тележку к следующей остановке.
Ник опять начал стрелять глазами по сторонам и при этом постоянно дотрагивался до своего носа, словно проверяя, на месте ли тот.
Кейт облокотилась на поручни тележки и уставилась на своего нового знакомого. Её удивляли и одновременно забавляли странные замашки Ника. Он сильно волновался, будто впервые вышел в общество, прожив всю юность одиноко в лесу. Но этот вариант не казался правдоподобным, ведь единственный близлежащий Сухой Лес многолюден, в нём постоянно гуляли жители. Парень пригладил масляные волосы, и Кейт окрестила его актёром-неудачником с крайне печальным гримом.
Ну и чудик…
– А ты местный? – Кейт изображала себя следователем на допросе, и в уголках её глаз появились морщинки.
– Да, – ответил Ник и слегка дёрнулся.
– Где находится твой дом?
– Где находится мой дом? Э-э… Ну-у… А отгадай! – Ник странно улыбнулся, будто он только что тонул в море и случайно наткнулся на спасательный круг.
У Кейт заблестели глаза. Она выпрямилась, раскрыв изящные плечи, и наклонила голову вправо-влево так, что та слегка хрустнула.
– Так-с… – задумалась Кейт, а потом неожиданно выпалила, наведя на него указательный палец: – Ты живёшь в тюрьме?
И тут же разразилась ярким смехом. Прохохотавшись, она озвучила:
– Ну ладно, а теперь давай серьёзно.
Ник громко и тяжело выдохнул, его тело обмякло.
– У тебя наверняка наземный дом, да? – спросила Кейт.
Поёжившись немного, он еле заметно кивнул.
– На Судной улице?
– Нет, – тихо сказал Ник.
– На Верхней?
– Не-а, – Ник помотал головой. Взгляд перестал бегать и остановился перед собеседницей. Нику порой трудно удавалось контролировать поток своих мыслей и слов, особенно в стрессовых ситуациях, как сейчас, и потому он выпалил: – Слушай, ты тоже считаешь, что все продукты приносят удовольствие и пользу?
– Нижняя улица? – Кейт продолжала отгадывать.
Ник опять помотал головой и начал тараторить:
– Ну, это очень и очень глупо полагаться полностью на этот вывод! Вздор! Никаких изучений, ни исследований, ни подтверждений, вообще ничего такого.
– Неужели на Главной улице? – брови Кейт изогнулись.
Ник не ответил и повернулся в профиль, оглядывая рынок и раскрывая широко руки:
– И наказывать людей из-за тяги к экспериментам глупо! А как иначе нам изучать свойства этих таинственных вещей?!
– Твоих знакомых король посадил в тюрьму? – Кейт наконец-то уловила суть в его словах и нахмурилась.
– Что? А, нет, нет… это я просто так… – замешкался Ник.
Над проезжающими молодыми людьми периодически мигали тёмные фиолетовые паслёны, но Кейт не обращала на них внимания.
Тележка опустилась на нулевой ряд. Это было основание рынка, дно «глубокого ведра» и самое сердце Бакетроу. Многие любили доезжать сюда, чтобы просто погулять среди рыночного шума и поглазеть на небольшие представления, часто здесь проходившие. Ник и Кейт спустились с тележки и пошли дальше пешком. Вдруг девушка резко остановилась, встала напротив спутника и, взглянув серьёзно в глаза, спросила: