2012 год
«Апрельское… Ап-рель-ско-е», – глядя в окно автобуса, беззвучно сказала я. Одними губами. Так вкусно звучит, по-весеннему. Покатала языком по нёбу это слово, будто конфету. И почти явственно ощутила сочный вкус любимой с детства «барбариски». На дворе апрель. И день рождения у меня в апреле. Кто знает? Может это хороший знак и меня ждут большие перемены?
– Ой, а вы в Апрельское едете? – раздалось слева от меня.
Неужели я произнесла это слово вслух? Как неудобно…
– Да, – ответила я.
– А кто у вас там? Родственники? – оживилась женщина с корзинкой на коленях, сидевшая рядом со мной.
Лет пятидесяти пяти или чуть больше, с очень загорелым лицом, исчерченным морщинами, одета она была, как говорят, по-дачному – в спортивные штаны, старомодные потрёпанные кроссовки, свитер и куртку. Волосы её скрывала светлая косынка в мелкий цветочек.
– Нет никого. Я еду туда работать.
– Кем, если не секрет? – дама смерила меня оценивающим взглядом, очевидно, прикидывая, на какую работу я могу сгодиться.
– Библиотекарем.
– А у нас там ещё действует библиотека? Ммм… Я и не знала, – сообщила мне соседка.
Потом помолчала и снова заговорила:
– Удивительно. Обычно молодёжь из посёлков бежит в города. А вы наоборот. В такую глухомань решили забраться. Вы замужем?
Я отрицательно мотнула головой и ощутила нарастающее внутри невольное раздражение. Ну начинается. Это излюбленная тема таких вот беспардонных тётенек. Сейчас посыплются вопросы «как же так?», «а почему?», «а сколько вам лет?» и в заключение покровительственно: «Ну ничего, не расстраивайтесь». Как будто я расстраиваюсь. Сами же своими вопросами больше огорчают, чем непосредственно факт отсутствия у меня супруга.
Просто я уже смирилась с тем, что никогда не выйду замуж. Так мне нагадала в юности цыганка. Мама призывала не верить в эту ерунду. А я верю. Да и как тут не поверить, когда мне уже двадцать шесть, а всё, что есть в жизни – это не самая прибыльная профессия – библиотекарь и лишний вес, с которым я безуспешно борюсь ещё со школы.
Ехать ещё минут сорок. Так что я приготовилась к обороне. А попутчица моя почему-то не спешила сыпать неудобными вопросами. Вместо этого откинула лежавшее на корзинке полотенце и пододвинула её поближе ко мне.
– Гляди… Можно на «ты»? Я Леокадия Сергеевна. Можно просто Лёка.
Я впервые слышала столь необычное имя!
– Света, – представилась и заглянула в корзинку, ожидая увидеть котёнка или щенка. Но не смогла сдержать возгласа удивления, когда обнаружила спящего ёжика!
– Какая прелесть! Откуда он у вас? – невольно улыбнулась.
– Он ручной, – ответила женщина. – Я его в прошлом году нашла во дворе, совсем маленького. Траву вырывала и нашла. Думала, мамка за ним придёт. Понаблюдала до темноты. Ежи ведь ночные животные. Но мамочка так и не пришла. Видать, что-то с ней случилось. Вот я и забрала. Он был бело-розовый, почти прозрачный. И колючки мягонькие. Выкормила его моя кошка. Она как раз тогда окотилась. Так и жил у нас. На зиму в спячку впадал. Теперь везу на дачу.
– Неужели выпустите? – изумилась я, рассматривая колючий комочек. – Жалко ведь. Он же совсем не приспособлен к жизни в природе.
– Да нет, не выпущу конечно. Просто поживёт со мной. Всё веселее, не так одиноко. Он, я, да двое котов.