– Не ори! Еще раз вякнешь – вырублю. Будешь голос в больнице показывать. – Медленно, крайне осторожно, Игорь убирал пальцы от женского рта. Смотрел в глаза, наполненные животным ужасом, и ждал, когда в них появится капля рассудка.
Девушка точно собиралась кричать снова. Прошла целая вечность, прежде чем она поняла, что ее никто не убивает, и начала моргать по-человечески.
– Все? Успокоилась? – Она замычала что-то в его ладонь, очевидно, согласное. – Хорошо. Убираю.
Освободил ей рот, но продолжал держать за плечи, прижимая к своей груди.
– Кто вы? И что здесь делаете? – Голос был совсем юным. На ощупь девчонка ему показалась намного взрослее. Полностью сформированной.
– Это ты мне сначала скажи. Кто такая и что здесь делаешь?
Девушка зашевелилась в попытке освободиться и рискуя потерять свой последний оплот – мокрое махровое полотенце. Под ним явно ничего больше не было. Игорь бы не отказался посмотреть на то, что уже успел ощутить плотно прижатым телом.
– Пустите, пожалуйста. Мне так неудобно…
– Кто такая? Сначала ответь. А потом я решу, что дальше делать.
– Я Кристина. И я здесь живу. – Наверное, она считала, что на этом вопрос исчерпан. А вот Залесскому показалось, что здесь начинается самое интересное.
– Вот как… Кристина, говоришь?
Ему надоели ее трепыхания. Отпустил. Кристина тут же отпрыгнула назад на полметра, поймала его любопытный, насмешливый взгляд, крепче схватилась за полотенце, подтянув его к шее. Грудь спрятала и прикрыла, зато ноги оголила по самое не балуйся…
Сложно было выбрать, на что смотреть в первую очередь: на эти длинные, казавшиеся бесконечными ноги, или на шею и плечи, фарфорово -белые, с идеальной кожей… Идеальность подчеркивали капельки воды, стекающие с волос, убранных в мокрый небрежный пучок…
Либидо взыграло, несмотря на усталость после долгого, выматывающего перелета с двумя пересадками.
Это было бы фееричное возвращение в отчий дом: трахнуть первую попавшуюся девку, едва переступив порог.
Девчонка прекрасно понимала значение взглядов Игоря. Начала нервно переминаться, сжимать кулачки на мокрой тряпке, на нежных скулах проступил румянец.
– Мне нужно одеться, пожалуйста. – Старательно держала голову высоко поднятой, а голос дрожал. Эта смесь из достоинства и испуга изрядно забавляла Залесского.
– Нет уж. Сначала поговорим, а потом уже определимся, что делать с тобой дальше, Кристина.
– Давайте, вы позвоните отцу? Он вам все объяснит. Я здесь просто живу, ничего плохого не делаю.
– Откуда ты знаешь, кто я? – Игорь запомнил бы, если бы их когда-то знакомили. Такие лица и фигурки точно не забываются.
– Видела на фотографии…
Теперь она окончательно смутилась, потупила глаза, подбородок опустился ниже.
– И сколько тебе платит отец за услуги? Ммм? Не хочешь дополнительную подработку? Я не обижу, не переживай…
Самому от этой фразы было противно и горько. Очень тянуло сплюнуть вязкую слюну, набежавшую моментально. Только воспитание, намертво вбитое матерью, не позволило плеваться в помещении.
Ух, как ее подбросило, эту малышку! Взгляд загорелся праведным гневом. Даже руками взмахнула от возмущения, лишь на последнем моменте ухватила мокрую ткань. Игорь, тем не менее, успел зацепить жадными глазами очертания спелой, высокой груди.