В просторной комнате сумеречно. Утро еще не захватило власть над миром. Пахло теплой печкой и булочками. Яга давно заметила, что за стряпней и готовкой лучше думается. И успокаивается. Потому что ведьму трясло. Буквально колотило от злости. Этот, первозданный Хаос его дери, маг приперся все-таки. И это после стольких лет. Да, да! Она в курсе, что временные потоки разнятся, но какой Тьмы он сюда притащился. Вода из чайника капнула на плиту и защепила. Чересчур громко! До Яги не сразу дошло, что шипела не капля, а она сама.
Охотник и Золушка сидели плечом к плечу и изучали Верховного мага Темной империи. Последний же развалился на стуле, и скучающим взглядом оглядывал помещение. Кота видно не было.
Яга, вооружившись деревянной миской с булками и горячим чайником, вышла из кухонного закутка. С силой бухнула все на деревянный стол и случайно встретилась глазами с Рогдаром. Маг заулыбался, лицо с татуировкой стало мальчишески веселым и радостным. Яга заскрипела зубами (ну бесит Рогдар ее, бесит). Когда он успел эти татушки заслужить? Ментальная магия – сложная штука, а почитать его рисунок, так он чуть ли не высшую степень заработал. Пижон! Яга сжала губы. Был бы яд, плюнула бы в нахальную магическую морду.
– Чем обязаны, Ваше Высокомогичество? – процедила сквозь зубы колдунья.
Темнота за окном превращало стекло в отличное зеркало. В рыжих волосах блестела седина. Бабе Яге можно было дать лет пятьдесят с хвостиком. Менять внешность не хотелось. Пусть любуется, высокомерный ошметок кранкового чудища.
– Ну как же, дорогая! У нас столько тем для разговоров. – мягкий, бархатный голос Рогдара делал избу на курьих ногах еще уютнее.
– Чет я не поняла! Если ты «дорогая», зачем он тебя искал с охотником? – Золушка самым невоспитанным образом ткнула пальцем в гостя. Скиан при этом дернулся и похлопал златовласку по руке. Девушка расплылась в улыбке, но, тут же опомнилась и грозно сдвинула изящные брови.
– А мне тоже интересно! Чего это ты меня, Ваше Высокомагичество, «дорогой» кличешь?! Умом повредился ненароком? – Яга цедила слова и стремительно старела. Сейчас она походила на скрюченную каргу с длинным носом. Вот и бородавка выросла.
– Смотрю, ты подчинила метаморфизм? – черные глаза мага сузились и сверкнули.
– А тебе то, что? За столько лет-то, не только это приучила. Много чего еще, да и многих.
Колдунья хрипло рассмеялась надтреснутым смехом.
– Булками забавляйтесь, гости дорогие, да чаем душистым. Липовым. Сейчас и медку принесу. Мед свой!
– Сама собирала? – усмехнулся Рогдар, но глаза оставались колючими и неприятными.
– А как же. Летала над каждым цветочком. – подбоченилась Яга. Резко развернулась и ушла за чашками и медом.
Входная дверь скрипнула, впуская холодный воздух и Ваську.
– О, смотрю, чаевничаете! И мне чашку надобно. Да сметанки. Мр-р-р.
– Нету сметанки! – прошамкала Яга.
– Что, корова не доится? – съязвил маг.
– Дык съели, Ваше Высокомагичество! Но ежели, вам надобно, смотаюсь в деревню. Одна нога там, другая тоже там. Сметана для вашего магического брата, ой как полезна. Поди, немочью мужской мучайтесь? А от этого дела – сметана первое вещь.
Тишина быта такая, что ножом резать можно. Первым не выдержал Васька. Он сполз с табуретки и тихо хрюкал под столом от смеха. У Рогдара ходили желваки (видно не оценил шутку, или на самом деле слабость мужская замучила).