Читать Вопреки его правилам
Глава 1
Олеся
– Задолбали эти вилки… Кто их только придумал? – моя в целом усидчивая и любознательная ученица Сонечка сегодня решила взбунтоваться против необходимости под каждое новое блюдо использовать отдельный столовый прибор.
И я её прекрасно понимала. На улице пышным цветом пестрел июнь, и любой нормальный десятилетний ребёнок между уроком этикета и блаженным летним дуракавалянием выбрал бы второе. Но Сонечке в этом плане не повезло. Дочери президента были недоступны многие детские радости, и даже в летние каникулы она продолжала заниматься, учиться и готовиться к жизни в высшем и самом закрытом из всех слоёв общества.
Сонечка вздохнула и с завистью посмотрела в окно, где её пятилетний младший брат ещё пока имел возможность беззаботно веселиться в компании няни, золотистого ретривера Роджера и двух персиковых корги, чьи клички я так и не запомнила.
– Софья, давайте не будем отвлекаться. Осталось совсем немного, и я вас отпущу до следующей недели.
Общение с ученицей только на «вы», и никак иначе. Даже несмотря на то, что я старше на пятнадцать лет.
Спустя ещё четверть часа мы завершили урок, счастливая Сонечка в нарушение всех правил, пританцовывая, пропела:
– Спасибо! Спасибо! Спасибо, Олеся Викторовна! – и, сверкая пятками, унеслась из нашего уютного светлого кабинета.
Я убрала учебник в изящный чёрный кожаный рюкзак от «Лансэль», щедрый подарок одного из бывших учеников, аккуратно сложила фарфоровую посуду и столовые приборы, подправила сдержанно-розоватую помаду, глядя в маленькое зеркальце, и, прихватив поднос с учебным «инвентарём», направилась в крыло огромной резиденции, отведённое под нужды обширного персонала, обслуживающего президентский быт.
Самого Алексея Макарова за три месяца работы тут я видела всего дважды. И то – мельком издалека.
– Ой!
До конечной точки моего маршрута оставался последний поворот, когда из-за угла на меня внезапно налетел высокий шатен. Поднос дёрнулся, дорогущая чашка из тончайшего японского фарфора на моих глазах подскочила вверх и… Я успела только зажмуриться…
– Поймал! – усмехнулся незнакомец, вернув драгоценный предмет на место.
Я распахнула ресницы и с облегчением выдохнула:
– Спасибо… Извините.
– За что? Это я виноват.
Я подняла на него взгляд. Сердце пропустило удар, щёки вспыхнули, а губы сами по себе растянулись в глупой улыбке. Шатен был на голову выше меня, на вид – лет тридцать, плечистый, красивый… Тёмно-голубые глаза откровенно рассматривали моё лицо и искрились смеющимися чёртиками.
«Леся, не стой столбом, дурная твоя голова!»
– Ну… Всё цело, – промямлила я. – У вас потрясающая реакция.
– Это всё теннис, – ответил незнакомец. И добавил: – Вы тут новенькая? Ни разу вас не видел.
Кажется, он принял меня за горничную…
– Условно. Я с марта преподаю основы этикета для Софьи Алексеевны. Приезжаю сюда дважды в неделю.
Мужчина забавно приподнял брови, но его глаза продолжали внимательно изучать меня:
– О… Теперь всё ясно. Я Демид.
– Приятно познакомиться, Демид. Меня зовут Олеся. А вы…?
– А. Я ассистент Алексея Григорьевича. Редко бываю тут. Работаю, так скажем, в полях.
Мне нужно было идти дальше, но я словно приросла к мягкой ковровой дорожке и продолжала глупо румяниться перед новым знакомым, краем глаза заметив, как рукава его безукоризненно белой рубашки под классическим серым жилетом плотно облегали спортивные плечи.