Читать Находка

С чем у Вас ассоциируется лето? С жарой, речкой или морем, сбитыми коленками, или на худой конец, нудной работой на огороде у бабушки с дедушкой.

Так и у меня было, но помимо прочего любое время года приносит уроки. И я сейчас не о школьных занятиях. Жизненные уроки подстерегают нас везде. Они прямо ждут, чтобы вдолбить знания в голову. Вот о таком жизненном уроке я хотел бы рассказать.

В тот год родители по неизвестным мне причинам не поехали, как это обычно бывало, в деревню. Я был несказанно рад данному обстоятельству, вовсю пользовался предоставленной возможностью, пропадая на улице чуть ли не круглыми сутками. Родители не возражали. Они понимали, что удерживать двенадцатилетку в душной квартире – совершенно бесперспективное занятие. Ведь вокруг столько нераскрытых тайн и неисследованных локаций, что невозможно представить.

Большая часть сверстников разъехались по деревням и дачам, но были и такие же счастливчики, которые, как и я, остались жариться в духоте асфальта и бетона.

Стас и Никитос жили в соседнем доме. Так сложилось, что я выходил на улицу раньше и заходил за ними, взмывая сначала на пятый, а затем на восьмой этаж по лестнице. Лифт поднимался невыносимо медленно, поэтому пользовался им крайне редко. Гораздо веселее было, дождавшись друзей, позвонить в звонок случайной квартиры и с криками, толкая друг друга, бежать наперегонки вниз. А выбежав из подъезда, ускориться еще сильнее, слыша в спину угрозы оборвать уши.

Так мы и бежали, весело подначивая друг друга.

– Ну что, Ром, куда помчим? – спросил Стас, когда мы обосновались на излюбленном месте – крыше входа в подвал моего дома. Эти две пристройки по бокам десятиэтажки торчали, будто уродливо оттопыренные уши.

– Может, в Лог к трубе? – предложил я. Недалеко от наших домов располагался длинный, проходящий почти через весь город овраг, оставшийся, по всей видимости, от древней реки.

Склоны его были излюбленным местом для катания зимой на всем, что только возможно. От обрывков картона, кусков линолеума и просто смятых пластиковых бутылок до старых холодильников и капотов от машин. Это все были подручные, вернее подножные средства, находившиеся на нижней ступени у подростков. Высшей кастой считались владельцы снегокатов с рулевым управлением. Но, если говорить откровенно, на скорости от этого руля толку было чуть. Мы с завистью смотрели на редких гостей, заимевших себе такой девайс. А еще злорадно скалились, когда очередной маменькин сынок после наших обледенелых спусков шел домой, размазывая по лицу слезы и сопли, неся в руках обломки своего пластмассового средства передвижения.

Наша компания держалась где-то в середине этой пирамиды, с самодельными санками. Это были деревянные поделки с сидушками из подручных средств. И далеко не всегда они выходили мягкими. У меня, к примеру, был прибит отрез толстого войлока. Полозья чаще всего были просто деревянными, отполированными до зеркального блеска сотнями спусков по ледяным дорогам. Но были и такие, как я, имеющие прибитые к дереву куски резиновых накладок, безжалостно оторванных от поручней лестничных пролетов девятиэтажек. Доставались такие полозья только избранным по той лишь причине, что долго они на своих законных местах не задерживались. Для каких целей, помимо санок, можно было их еще использовать, я не представлял. Мои достались мне вполне законным путем, если можно это так назвать. Их мне прибил к санкам папа, как раз при их изготовлении.