– Пошёл отсюда! Как вы уже достали, бомжары! На бухло вы всегда найдёте, а как хлеб – дайте в долг. Вали отсюда, пока я наряд не вызвала! Нечего здесь вонять мне, – визгливый голос из окошка заставил поморщиться.
Вздохнув, я отошёл от круглосуточного ларька. Сегодня не везло: вместо Светланы на смене была Ленка, её сменщица. У этой в долг не то, что хлеба – спички горелой не допросишься.
И я же совершенно точно помню, что у меня оставался полтинник, как же так?
Подрагивающими от волнения руками, в очередной раз безрезультатно вывернул карманы, но искомой бумажки так и не обнаружил. Зато нашлась широкая дыра в прохудившемся, видавшем лучшую жизнь, некогда тёплом пальто.
– Да чтоб тебя! – я разочарованно ругнулся, поняв благодаря чему сегодня буду ужинать пустым супом.
До супермаркета нужно было идти почти два квартала, да и не нужно было это уже. Денег, как оказалось, всё равно нет, ровно – как и знакомых в этом самом супермаркете.
Я не был бомжом, как презрительно назвала меня заносчивая Ленка с мозгами канарейки, даже не потрудившаяся узнать у своей сменщицы, почему та иногда даёт мне продукты в долг, когда я не дотягивал до скудной пенсии. Не знаю, кого она во мне увидела, но разубеждать её не стал. Бомж – и хрен с вами. Мне с ней детей не крестить.
Да и не было уже детей. Остались только внуки, которым нищий старик с его печалями, болячками и ветхой комнатой в коммуналке был абсолютно не нужен. Чай не столица.
До дома оставалось метров триста, когда подслеповатые глаза заметили несколько силуэтов.
– Э, мужик! – раздалось сбоку. – Стой, кому говорю.
Грудь сдавило холодными тисками. Чуть-чуть не дошёл…
– Парни, у меня нечего брать, – только и успел сказать я, когда сбоку прилетел удар, моментально меня дезориентировавший. И ведь знал, что прилетит именно отсюда, успел заметить по одной из фигур нападающих.
Голова мотнулась влево, но с ног не сбили. Хоть реакции давно никакой, но тело-то ещё помнит.
Только вряд ли из этого боя я выйду победителем.
– Э-э, ты что, в уши долбишься? – рыкнул тот же голос, а второй удар завершил начатое, всё-таки отправив меня на растрескавшийся асфальт, когда я попытался ударить, ориентируясь на голос.
С носа закапало.
– Ты чо, сука, махаться ещё собрался?
– Эдя, ты гонишь вообще? – испуганно спросил другой голос. – Это же дед, хрена он тебе сделает?
– Да мне плевать, хоть бабка!
После этих слов мне снова прилетело.
На этот раз, ногой, если верить ощущениям. Затем меня сноровисто обыскали. Естественно, ничего не нашли. Вряд ли они прельстятся старым носовым платком. Снова ударили, но вяло, больше по инерции.
– Глянь, ключи! – голос, бывший до этого испуганным, окрасился нотками паники. – Твою мать, Эдя, это не бомж! Валим отсюда, быстро!
– Да посмотри на него! Откуда у этого обсоса хата? И на ключи глянь. Потасканные, будто от сарая.
От удара, попавшего в «солнышко», я захрипел, пытаясь вдохнуть в горевшие лёгкие глоток живительного кислорода. Схватившись за живот одной, второй рукой частично прикрыл голову.
– Ты где живёшь, урод?
Ну вы бы ещё раз меня ударили под дых, а потом снова спросили, идиоты малолетние.
Теперь понятно, что они от меня хотят. Это не «гопота», которая просто отнимет у тебя всё и спокойно удалится пить дальше, заложив в ближайшем ларьке твой телефон. А если сам отдашь, то и бить не станут.