⇚ На страницу книги

Читать Скрытая бухта

Шрифт
Интервал

У психопатов есть общая черта: виртуозная способность выдавать себя за обычных нормальных людей, тогда как за этим фасадом – жестокой и великолепной маской – бьется холодное сердце безжалостного хищника[1].

“Мудрость психопатов”, Кевин Даттона, доктор философии и член Королевского медицинского общества

María Oruña, Puerto escondido

© 2015, Editorial Planeta, S. A. U.


Книга издана при содействии Pontas Copyright Agency, S. L.


Перевод с испанского Марины Кетлеровой



© Марина Кетлерова, перевод, 2023

© Андрей Бондаренко, оформление, 2023

© “Фантом Пресс”, издание, 2023

Лето. Наши дни

Пейзаж все сильнее и неумолимее погружал его в летнюю атмосферу, в эту особую расплавленную радость, от которой ты чувствуешь необыкновенную легкость.

Ему почти удавалось различить гомон маленького, бурлящего жизнью приморского городка, из лета в лето оживавшего с наплывом отдыхающих, что сбегали сюда, на короткое время возводя стену забвения, отделявшую их от работы и череды дел, и оставались только море и солнце. Открыточный вид был чуть хаотичен: домики, разбросанные по-над морем, без намека на планировку застройки, напоминали цветы, яркими пятнами рассыпанные на зеленом просторе.

Оливер немного расслабился, хоть поначалу правостороннее движение вызывало напряжение у лондонского жителя. Позади уже осталась гора Масера-де-Кастийо, северный склон которой смотрел на деревушку Кортигера, а южный сбегал к городку Инохедо. Необычное плато Кастио, похожее на темный у основания параллелепипед, вырастало из земли, точно гигантская табуретка, забытая после посиделок каким-то местным богом.

По мере того как Оливер продвигался вперед, дома теснились все плотнее, стараясь захватить участки, откуда открывались роскошные виды на прибрежную идиллию.

Движение встало ровно в тот момент, когда Оливер увидел плакат “Добро пожаловать в Суансес”; он сообразил, что раз так отчетливо пахнет морем, то впереди наверняка пробка – длинный душный червяк из машин, набитых пляжными зонтиками, кремами для загара, разноцветными полотенцами, игрушечными ведерками и лопатками, которыми дети скоро примутся возводить кособокие замки.

Предвидя долгое топтание на месте, Оливер вздохнул. Он пригладил густые темные волосы, его темно-синие глаза пристально всматривались в открывавшийся справа пейзаж. Широкое устье реки Сан-Мартин-де-ла-Арена – или Ворчуньи, как называли ее местные – плавными излучинами расширялось к морю, Оливер отчетливо видел, как внизу, под обрывом, река избороздила почву, образовав эстуарии. Чтобы скрасить ожидание, он решил поизучать машину, которую взял напрокат, черный “фиат 500L, – на его взгляд, типично дамское авто. Он принялся нажимать на кнопки радио. Зазвучали гитарные аккорды, вступило фортепиано, а следом машину заполнил уверенный и проникновенный мужской голос.

Оливер узнал печальную композицию – “Дай ей уйти” группы Passenger. Песня была о том, что люди ценят лишь то, что утратили. Оливер не нуждался в песенках, чтобы вспомнить Анну, ее длинные рыжие волосы, гладкие, как линия горизонта в пустыне. Она всегда была с ним, частью его самого – глубокая, но невидимая рана, которая все никак не затянется, пусть даже черты Анны уже начинали размываться в памяти. И все же музыка перенесла Оливера в их последние дни. В прошлое, казавшееся теперь таким далеким, утонувшее в бездне памяти.