Местная звезда пряталась за тонкой серой пеленой газовых отходов и походила на мутный белый диск. Холодные лучи освещали столицу и отражались в изумрудных спинках металлических мотыльков – летательных кораблей, которые покоились на равнине с начала колонизации Нонтеррума, девятой освоенной планеты. Здесь они служили домами. Между ними, поверх сухой почвы цвета ржавчины, извивались бетонные дорожки. В центре столицы пестрели разноцветные лаборатории, теплицы, заводы, фабрики, электро- и атомные станции. Из высоких полосатых труб тянулся дым и сливался с серой пеленой. Город простирался от бледно-голубых гор до оставшегося клочка леса, из которого слышались звуки электропил, а перед опушкой грязная река бурлила коричневатыми водами. На севере плескались волны океана, а по его поверхности ближе к горизонту плыло чёрное маслянистое пятно. Холмы разноцветного мусора покрывали пляж.
С краю, перед рекой, громоздился оранжевый корабль с чёрными прожилками на крыльях, самый крупный, размером больше города – Монарх, на котором люди перелетали между галактиками. Во время пребывания на планете в нём жили управляющие колонизацией и их семьи, а также сотрудники охраны. Несмотря на утро, в одном из иллюминаторов виднелся тёплый жёлтый свет настольной лампы. Он окутывал небольшую спальню в фисташковых тонах. Тим сидел за столом из светлого дерева, рассматривал на экране компьютера чертёж нового фильтра для очистки воздуха в мотыльках и думал, как его улучшить, а рядом в широкой белой кружке остывал кофе и наполнял воздух терпким ароматом. Тим подпирал кулаком щёку, тёмные прямые волосы лезли в некогда ярко-бирюзовые глаза. Правый до сих пор был таким, а от левой радужки остались лишь крапинки на белом фоне вокруг вертикального зрачка – результат перенесённой в детстве экспериментальной операции, чтобы сохранить зрение.
Тим отвлёкся от работы, оторвал взгляд от экрана и в очередной раз размечтался о том, как отец передал ему свой титул главного управляющего колонизацией.
В воображении Тим шёл по главной улице столицы. Люди толпились на обочинах и восхищённо смотрели на него, а некоторые пытались аккуратно, кончиками пальцев, прикоснуться к полам его оранжево-кирпичного одеяния. Он кивал в знак приветствия и слегка улыбался, а жители поочерёдно подходили к нему с прошениями. Один мужчина робко протянул ему документ и попросил о переводе с опасного объекта на завод по производству пластика, и Тим подписал. Подошла женщина с заявлением, и Тим повысил ей жалование. Слух улавливал хвалебные и одобрительные перешёптывания в толпе.
Мечтания прервал жалобный вой. Сердце сжалось. Тим нахмурился, подошёл к иллюминатору и с чувством безысходности закрыл его. Он не мог помочь очередному погибающему в лесу животному.
В компьютере звякнуло сообщение, и Тим вернулся за стол. Открыл письмо: коллега из соседнего поселения прислал запрос на строительство системы очистки рек. За два года после выпуска Тим заработал квалификацию старшего инженера-техника и надеялся, что этому поспособствовал не его отец, а лишь знания и навыки.
– И зачем это нужно? Всё равно мы скоро улетаем, – пробурчал Тим себе под нос, смутился и набрал сообщение с отказом, но, перед тем как отправить его, всё же открыл чертёж и внимательно с интересом рассмотрел его. – А вообще неплохо… но в этом нет смысла. Да и времени тоже.