Читать История от зверушек

Нашим папам и мамам посвящается…

…И увидим весь этот мир глазами рыб, глазами птиц…

Гр. «Несчастный случай» песня «Уголочек неба»

Вру. До Хомы, на старой квартире, вместе с нами в частном доме жили кошки, собаки, цыплёнок в ватном жилете, и Каштан – мой первый собачий друг, хотя я помню его очень смутно. Там мы прожили до моих четырёх лет. Начало семидесятых.

Каштан родился раньше меня, его в коробке принёс мой дедушка, которого я не застала. Говорят, Каштан делился со мной корочками хлеба, которые ему давали покушать, он зарывал их на «чёрный день», потом выкапывал и угощал меня. С тех пор у меня полное взаимопонимание с пёселями – нашими, чужими.

К сожалению, помимо невинных симпатий ко мне, Каштан очень любил собачек-девочек, что, в общем-то, естественно для собаки-мальчика. И, когда у хвостатых чёрных и рыжих соседей, охраняющих завод железобетонных конструкций, находящийся через дорогу, случались «сучьи свадьбы», он пропадал со двора, принимая в них самое активное участие. И как-то раз не вернулся.

Ещё в воспоминаниях о старой квартире фигурирует гамак, особенное дерево-жердёла с плодами большими и вкусными, и как я помогала папе красить гараж. Над гаражом рос большой дуб («Дюп», в моей интерпретации). Гараж был зелёный. Мотоцикл «Урал-2», который жил в гараже, тоже был зелёный, с большой чёрной «семечкой» на бензобаке. Когда папа въезжал на «Урале» во двор, Каштан заскакивал в коляску и обгавкивал бензобак. В целях профилактики пожарной безопасности.

Собачья будка Каштана стояла перед сараем, и, когда я слышала выражение «упасть с сарая без зонтика» всегда представляла себе этот сарай.

Цыплёнок в ватнике, кажется, родился лысый, и одна из моих прабабушек сшила жилет из ваты, чтобы он не мёрз. Потом у него отросли перья. Только я этого не помню. Меня ещё не было.

Хома был первым живым существом, которое завели именно для меня. Хома, само собой, был хомяк. Обыкновенный, рыженький.

На самом деле Хом было три. Хома № 1, Хома № 2 и Хома № 3. Они у меня в памяти немножко сливаются – что с кем было. Хома № 1 точно жил в трёхлитровом баллоне в обрезках газет. Потом жилищем для хомяков служил большой круглый аквариум. Помню, что собственноручно (ну, может, с помощью бабушки) сшила Хоме тельняшку, и, при попытке его одеть, он влезал в подол и убегал через ворот. Вообще, вся игра с Хомами заключалась в основном в том, что, берёшь его в руку – он убегает – подставляешь следующую руку – он убегает – и так далее – такая бесконечная дорожка.

Один из Хом, вероятно, первый, в свободном доступе иногда гулял по комнате, где у папы хранились мольберт и масляные краски. В итоге, он попробовал «охру» на зуб. Попытки отпоить его молоком из пипетки не помогли. К сожалению, хомяки живут три года. Ну, где-то столько все наши хомяки и жили.

Хома № 2 отличился тем, что в своем домике, в котором его купили в зоомагазине, прогрыз себе «унитаз»1. Мы думали, что Хома в нём (в домике) будет спать, а он себе прогрыз в полу дырку, и полюбил в ней сидеть, опустив туда свою длинную хомячью попу с курдючком-хвостиком. Вся эта конструкция стояла уже в аквариуме, в резаной газете.

Третий Хома прославился тем, что, когда «уходил на радугу», отправил папе мысль об этом. Мы в это время гостили у папымаминых друзей в городке Белая Церковь. Папымамина подруга второй раз вышла замуж за одинокого отставного военного дядю Ваню, и переехала к нему туда с дочкой жить.