– Ты посмотри, новички прибыли, – сказала одна фигура, в сером балахоне, другой, махнув лопатой в сторону пугливой стайки. – Молоденькие какие, полные надежд. Яркие.
– Как и мы когда-то, – отвечала ей фигура в таком же сером одеяние, натянув посильнее капюшон, спрятав гнойные глаза. Он очень стыдился их. Собеседница рук своих не стеснялась. Закатав рукава повыше, оголив кожу с кровоточащими гнойными струпьями, она крепче ухватилась за лопату, сказав с деланным весельем.
– Ай, хватит. Хватит грустить, пошли. Могилка сама себя не выроет. И смотреть на них больновато, пускай балахончики примерят сначала, а дальше поможем им.
Тем временем новички осторожно и пугливо оглядывались, словно воробушки. Чуть пугни – улетят. Все, как один, получили свои лопаты и серые одежды, но пока никто не решился их надеть.
– Как-то тут странно, темновато и мрачновато. Такое ощущение, что единственное яркое пятно – это мы. – Неуверенно сказал один из них, с красивыми пальцами пианиста.
Место спокойствия, действительно, не внушало. Они стояли на небольшой возвышенности. Насколько хватало глаз, тянулось поле, окружённое темным лесом. Повсюду сновали фигуры с лопатами, в знакомых темных балахонах. Солнце, закрытое облаками, не давало ни тепла, ни света.
– Не говори глупостей, – резко прервали его.
– Ах, – испуганный вздох. – Да они ж могилы роют! – паника в группе нарастала.
– Хватит! Хватить бояться. Посмотрим, все узнаем и решим, что тут и как делается. – Прервала панику девчонка из группы, с огромными прекрасными глазами. – Темновато и мрачновато говоришь, – она усмехнулась. – Ничего, облака разойдутся, солнышко выйдет, и все будет хорошо. – Почти весело сказала она с наигранной уверенностью. Этого хватило, чтобы волна облегчения прокатилась по стайке новичков.
– Оно не выйдет, – раздался грубый голос. Мужчина, подошедший к ним, как и все обитатели этой долины, одет был в серый балахон, в руках – лопата. Было в нем что-то необычное. Он не был стар или сгорблен, как остальные, наоборот, мускулист, прям и силен, только лицо – все в морщинах. И волосы седые. – Оно не выйдет. Не здесь. – повторил он ровно. Пристально посмотрел в красивые глаза новенькой. Она выроет себе могилу первой – мелькнула мысль, и он ушел.