Читать Другое измерение 2

– Уууу…, – обиженно протянул пятилетний сынишка. – Я просил котёнка, а ты приволок домой щенка. Плохой папа, нехороший, – малыш в сердцах махнул рукой и топнул досадно ногой. И обхватив себя руками, надув губы, стал взирать на отца полными слёз глазами. Александр, понимая все проблемы своего ребёнка, знал, что у него сильная кинофобия, которая развилась пол года назад. В то утро он отводил малыша в садик. Они шли не торопясь и о чём – то привычно болтали. Что может быть лучше утренней неспешной прогулки. Им на встречу, из переулка, вышел пьяный хозяин с молодым доберманом и неожиданно, ни с того ни с сего, саданул свою собаку ногой под брюхо. Что было причиной такого поведения владельца мужчина не знал, возможно, ему не хватило на спиртное, а может, поругался с женой, но свою злобу и агрессию он выместил на собаке. Очевидно, он так делал не впервые, и этот тычок был не единственным за это утро, потому что, взвизгнувший и взвинченный пёс, ища выход своим, накопившимся неприятным эмоциям, кинулся на ребенка. Александр отреагировал моментально, тем более что энергетический талисман, подаренный ему Томом, запульсировав у него на груди, увеличил скорость и силу его реакции в разы. Мужчина успел в открытую, у самого лица сына, пасть собаки, засунуть свою руку. Ухватив при этом корень языка и хорошенько сдавив его пальцами, потянул на себя. Пёс, попав в такой оборот, скуля, попятился назад. Из его глаз брызнули слёзы, теперь ему было совсем уже не до атаки. Как только пальцы разжались, горемыка отскочил в сторону, пытаясь то ли дышать, то ли извергать рвоту, а может и то и другое всё вместе. Ну, недели две он наверняка и воды то пить толком не сможет, отметил для себя Александр. И тут же в гневе, переключился на владельца этой собаки. И наподдал хорошенько и ему. Ну как наподдал, хорошим правым хуком, сломал ему челюсть. Немного разъяснив, как его обращение с животным может навредить окружающим и самому животному. А повернувшись к сыну, понял, что он отреагировал очень быстро для того, что – бы собака не укусила ребёнка. Но не достаточно быстро для того, что бы та не успела его напугать. Малыш стоял с мокрыми штанами и полными ужаса глазами, белый как мел, и даже плакать у него не было сил.

* * *

-Сильно испугался? – зашептал Александр, наклонившись к сыну. – Иди сюда мой родной, – произнес он успокаивающе и взял ребёнка на руки. – Всё, всё прошло, больше он тебя не обидит, папа со всем разберётся.

И бережно прижав его к себе, понёс домой, ни о садике, ни о работе ближайшие дни речи даже не шло. Потому что психологическая травма ребёнка оказалась более тяжёлой, чем он предполагал изначально. Мальчик перестал говорить. Всегда общительный и жизнерадостный малыш, когда- то не устающий без умолку что- то рассказывать, теперь молчал. Его самой длиной фразой отныне стало недовольное мычание и отрицательное мотание головой. Уложить его спать, тоже стало большим испытанием, потому- что ребенок всячески сопротивлялся и боролся со сном, боясь уснуть, он капризничал и плакал и не хотел закрывать глазки и засыпал лишь от усталости, вымотав в конец и родителей. Пришлось брать отпуск на работе и начались походы к психологу. И если через месяц усиленных занятий речь к Славику вернулась, то боязнь собак ничуть не стала меньше. И из весёлого и доброго малыша, Славик превратился, в насупленного, нелюдимого и капризного буку. Потому что каждую ночь ребёнку снился один и тот же кошмар. В котором разные чудовища с огромными зубастыми пастями, а точнее клыкастые пасти чудовищ, которых он не мог разглядеть, нападали на него с разных сторон и пытались разорвать его на части. Малыш метался во сне, стонал и плакал и с криком просыпался уже в мокрой постели, если его, конечно, не успевала разбудить мама и успокоить. Она давно уже перебралась в комнату к сыну и спала на соседней кровати. И постоянный недосып, как и частые ночные дежурства, измотали её в конец. Жизнь превратилась в нескончаемый кошмар, она тоже стала нервной и угрюмой. Лицо её осунулось, под глазами появились тёмные круги, и она не могла взглянуть на своё отражение в зеркале без раздражения.