Лес забвения укутал густой туман, он становился всё плотнее по мере того, как близилась горная тропа. Стволы деревьев тянулись ввысь, туда, где кроны закрывали пасмурное небо.
Тина споткнулась о корни, выступающие из-под земли, и зло зашипела. Дорожка плутала средь зарослей, а кусты норовили разорвать платье, цепляясь за него колючками. Она подумала о том, что вряд ли доберётся до укрытия дракона в должном виде.
Этот заказ пришёлся как нельзя кстати, потому что год оказался тяжёлым, а кошелёк пустым. Она никогда не думала, что заслуживает быть любимой, ведь стабильно лишала любви других, вырывала чувство из их сердец с корнем.
Дракон редко показывался людям на глаза, а дом его находился на вершине горы в лесу забвения. Там, куда не ступает нога человека. Но Тина ведь не человек. Была им когда-то. Но больше нет. Ей не страшны миазмы тумана, не страшны и чудища, в чаще обитающие. Не страшен и ящер. Что он сделает? Украдёт сердце? Так у неё их с десяток сокрытых, трепещущих за душой. Она как ларец с двойным дном, не вскроешь.
Ноги ноют, когда девчонка поднимается выше. Они болят от долгой ходьбы, а в лёгких не хватает воздуха, потому что здесь он слишком разреженный. Добавить к тому яд, содержащийся в драконьем дыхании. Неудивительно, что он сторонится людей. Рядом с монстром те долго не проживут.
Тине хотелось бы скорее покончить с делом и воротиться в свой маленький дом в деревушке на границе. А ещё ей немного любопытно, кого умудрился полюбить дракон. Как это, вообще, случилось, если он почти не покидает своих земель?
Она хрипит, когда, наконец, добирается до места назначения. И с удивлением узнаёт, что логово ящера – вовсе не чёрный зёв пещеры, а вполне приличная изба с кривым забором, но добротной крышей и крыльцом. Она оглядывает себя и удручённо выдыхает: платье теперь больше напоминает рваную занавеску, а не дорогой наряд. Кулак опускается на дверь трижды прежде, чем ей открывают.