Читать Варлам Пчела

ПРЕДИСЛОВИЕ

Шел 1580 год или, как в то время в государстве Московском было принято летосчисление, год 7088-й от сотворения мира. Подходило к концу царствование Ивана Грозного. На востоке обстановка была относительно спокойная, потому что Московии больше не могли противостоять полудикие орды татар, по уровню экономического и военного развития жившие, как и сто лет тому назад; тем более что многие татарские царьки, ненавидя все русское, но подчиняясь вынужденно силе, присягнули великому князю московскому, царю всея Руси, и были контролируемы. Наиболее опасными оставались разрозненные отряды крымских татар. Но и с ними Московия, несмотря на огромные степные территории на южных окраинах, худо-бедно справлялась: обустроили для этого линии укреплений из острогов, в которых имелись сторожевые полки, называемые украинными. Озабочен царь был северо-западными границами. Затеянная с Ливонским орденом еще в 1558 году война, которая первые пять лет шла успешно, так что государство расширилось немалыми землями, переросла в войну затяжную, но уже не с Ливонией —

она прекратила свое существование и перешла под начало Литвы, – а война шла с Речью Посполитой, в которую к тому времени объединились Литва с Польшей. Новое польско-литовское государство, возникшее после выродившейся династии Ягеллонов и ее последнего представителя Сигизмунда Второго Августа, возглавил молодой король Стефан Баторий, венгр по происхождению, политик умный и полководец талантливый. Война с ним для Московии стала малоуспешной. Иван Грозный не обладал теми дарованиями полководческими, какие имел Стефан Баторий. Московское государство растеряло не только завоеванное прежде на западе и Балтике, но передовые отряды войск короля почти беспрепятственно совершали рейды вглубь страны, угрожая по всей линии от Смоленска до Пскова и Новгорода Великого. Войска Речи Посполитой были вооружены лучше войск царя, более современным оружием, в них воевало много профессионалов-наемников из Европы, тогда как войска царя наполовину состояли из отрядов вотчинных и поместных бояр, больше преуспевавших в соперничестве за звания и места ближе к телу царя, чем в военном искусстве; профессиональными военными были только стрельцы, пушкари да постоянно несшие охрану служилые из городовых дворян и детей боярских (потомки прежних дружинников, состоявших на службе удельных князей). Испытанных в боях ратников не хватало, потому что многие из них были истреблены еще во время опричнины по подозрению в нелояльности царю, который всю жизнь был преследуем маниакальным страхом, видел в своем окружении одних заговорщиков, покушающихся на его власть. Поэтому, видимо, писал тогда опальный князь Курбский царю о военных возможностях Московского государства: «Остался ты с худородными “воеводишками”, которые пугаются не только появления неприятеля, но и шелеста листьев, колеблемых ветром»1. Эти «воеводишки» потом станут управлять Московией, а в Смутное время чуть не доведут государство до полной погибели. Пока же в Московском государстве продолжал править самодержец и все его молитвы были о том, чтобы не отвернулся Бог от него, помазанника Божьего, чтобы Речь Посполитая остановила свой натиск вследствие какого-нибудь чуда, – тогда он заключит со Стефаном Баторием мирный договор на любых, даже унизительных условиях. Но, молясь Богу, царь по поступкам и делам своим более материалист, чем идеалист, полагался, конечно же, на людей, живших в его землях, на тех, которых сам не так давно безжалостно истреблял. Этим царь Иван IV ничем не отличался от деспотов, живших до него, живущих после него, которые, когда чувствуют, как начинают терять власть, когда «горит под ними земля», последнее прибежище, как всякие правители-негодяи, ищут в патриотизме народа, о котором вспоминают, чтобы спасти свою шкуру.