Солнце садилось. Вечерние тени, словно темная вода, заползали в аллеи, откуда медленно поднимались все выше и выше. Казалось, будто на столицу нахлынула волна мрака. По мере того как солнце опускалось за горизонт, ночная темень затапливала кварталы лавок и медцентры, малевала грязные пятна на стенах резиденции канцлера. Только верхушки небоскребов еще сверкали в лучах заходящего светила; вскоре мрак поглотил и их, окутав шпили здания Сената и башни Храма джедаев. Долгий день Республики близился к концу.
На Корусанте – сумерки.
Миллионы стандартных лет назад – возможно, еще до появления разумных существ – заход солнца предвещал бы не просто безлунную ночь, но абсолютную тьму, нарушаемую разве что далекими пожарами звезд. Теперь все было иначе. Даже в период Галактической войны Корусант оставался сверкающим средоточием величайшей цивилизации в истории Галактики. В то время как свет солнца отступал, огромный город озарялся бесчисленными огнями. Спидеры проносились между высоченными башнями, словно огнемухи, вьющиеся над транспаристальным лугом. На каждой улице вспыхивали вывески, маня прохожих своим мерцанием. В окнах квартир, магазинов и офисов зажигался свет.
«Вот так жизнь идет своим чередом, несмотря на наползающую тьму, – подумала сенатор Падме Амидала, глядя в окно. – Каждая жизнь – отважный огонек, пылающий, как свеча в ночи». Не отрываясь, она смотрела на посадочную платформу возле Храма джедаев.
– Это не роскошь, – пробормотала Падме.
Служанка удивленно повернулась к ней.
– Прошу прощения?
– Надежда. Нет, не роскошь… Надеяться – наш долг, – ответила Падме.
Служанка начала что-то бормотать, но Падме оборвала ее.
– Кто-то снижается, – сказала она.
На ближайшую к Храму платформу, словно стрекоза, опустился какой-то корабль, его хвост и кончики крыльев окутывало пламя. Падме схватила макробинокль и, включив режим ночного видения, попыталась прочесть название на опаленном в сражении борту курьера. Ей не терпелось увидеть, как из кабины выберется фигура в капюшоне.
– Госпожа?
Падме медленно отложила бинокль.
– Это не он, – сказала она.
* * *
Главный техник Боз Эддл любил все корабли, отданные под его опеку, но особенно теплые чувства он питал к обтекаемым курьерским челнокам. Рукой в перчатке он провел вдоль металлического бока скоростного курьера типа «Селтая» от «Хорш-Кессель». Этот корабль, носивший имя «Предел зрения», только что вернулся домой.