Читать Вера в верования и наоборот. Альтернативный исторический мистический роман, автобиография

Шрифт

Интервал

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

***

Я просыпаюсь от видений. Это происходит каждый рассвет. Если глоток солнца утоляет мою сухость во рту, и мой желтый язык сам начинает двигаться и шептать: «Дотянись до воды, дотянись», – значит, день будет хорошим. Я, конечно, дотягиваюсь. Странно, что я помню, куда я ее поставил с вечера. Мог бы не помнить вообще ничего…

Вода дает какую-то силу. Я не успеваю за ощущениями, но мысль, после 10-ти глотков, начинает работать в каком-то правильном русле. Уже она мне говорит: «Вставай, ставь чайник, отжимайся, приседай, умывайся, молись» … Зачем мне молиться? Зачем я делаю это ежедневно, уже в течение многих лет? Пяти? Шести? Нет, семи. Или больше… Тридцати? Что изменилось, хотя бы за пять последних лет? Я переехал в другую страну. Я уехал оттуда, где познал славу, настоящую любовь, силу чего-то высшего, что все называют Богом, и яму. Страшную черную яму своего провала в никуда. Я вылез из ямы и уехал. Я вылез из нее до конца. И теперь я точно знаю, что не в яме. Отчего, откуда во мне эти мысли, что я не в ней? Оттого, что мысль стала приходить не сразу, а через ощущения? Которые не врут? Кто сказал, что они не врут, особенно, что они, эти ощущения, есть не всегда? Вот сейчас их опять почти не было. Я жадно пил воду. Насыщался. Чем? Этой силой радости солнцу? Что оно есть? Там, где я жил, солнца зимой почти не бывает. В тот редкий день, когда оно появлялось, все высыпали на улицы, ехали к морю, даже улыбались… Может, нам и нужно только солнце, вода и радость от всего этого? И кому-то еще просыпаться не одному. А я привык. Один. 5 лет я просыпаюсь ни с кем. И если вдруг кто-то под утро оказывается рядом – радости особой нет. Есть мысль… Нет, мыслишка, побыстрее ее выпихнуть и остаться снова наедине с собой. Но день уже все равно не будет таким радостным, когда просыпаешься в одиночестве. Не будет той силы, которую дает вода. И солнце будет пробиваться сквозь занавески по-другому. Я счастлив один? Да. Я одинок? Нет. «Я счастлив» – на первом месте. Когда один. Когда просыпаюсь один. Странное слово «один». Поменяй ударение и будет «Один». Бог Один. Бог викингов. А я крестился в 20 лет, сознательно и зачем-то. Потому что точно верил, что Бог есть. Я стал говорить слова, в которых произносил имя Иисуса Христа, который тоже оказался Богом…

…На турбазе было столько людей… Как на рынке. Их всегда там было много. Турбаза стояла на перекрестке 4-х дорог. Вокруг были горы, горы… А впереди… Я сразу разглядел это цветное распятие, метров за 200 от меня. Мой детский астигматизм давал мне возможность видеть дальше, чем многие. Церковь была такой большой… А я маленький. Я был меньше церкви, меньше железной ограды, к которой подошел. Но я был выше кучи цыган, сидящих перед церковью на своих тюках и мешках. Я вцепился кулаками в ограду и смотрел на распятие Спасителя. Сколько я бы там простоял? Даже сейчас я думаю, что долго. Очень долго. Пописал бы в стороне и снова пришел смотреть на Распятие. Были ли тогда у меня какие-то мысли? Были. Что это красиво и очень мне нужно. «Лёша, Лёша!» Эти крики тогда оторвали меня от ограды. Мама подняла полтурбазы в поисках пропавшего 9-летнего Лёши. Я повернулся на крики. Я помню, что меня не волновало в тот момент, ударит она меня, как обычно в таких случаях, или нет. Меня волновало Распятие. И я знаю точно, что когда она меня увела оттуда, это стало каким-то первым запретом на то, что мне было очень нужно. Еще я помню нескольких мужиков в синих спортивных костюмах: одного с бородой, и еще двух молодых. Ну, в смысле без бород. Не всем же им бороды носить, наверное. Тому шла борода. Очень. Мой папа иногда носил бороду. А усы у него были всегда. Они с мамой в этот год развелись, когда мне исполнилось 9. И Спаситель был очень мне нужен. И вообще, я хотел внутрь, в церковь. Но меня уже уводили к турбазе. Там мы снимем квартиру, даже полдома. И оттуда будем ходить в походы на разные горы и водопады, бесконечно бегать от змей, а потом, не боясь их, ходить спокойно и внимательно, на те же горы, водопады… Ходить к источнику из земли с холоднющей водой с газами, такой вкусной, как кумыс. Я вспомнил! Я видел лицо Спасителя. Точно такое же, как в этой церкви, в самом центре Карпат, городе Рахове: Это было под Евпаторией, года за три до этого, когда меня бесконечно лечили от астмы тем самым кумысом. Он тогда был везде. Я тогда, задыхаясь, удалился в свою первую кому, меня еле спасли. Я тогда и видел это лицо…