На внешней стороне деревянной лавки, бабушка Айса резанула угол острым лезвием, так, что осталась глубокая зарубка. Теперь под ветхой рукой появилась ещё одна из тысяч отметин, поставленных с момента, когда её и десятки тысяч других калмыков пригнали в чужие края.
Бабушка Айса ждала возвращения сына и внука, рассматривая тонкое, изящное лезвие ножа. Маленький, резной клинок с рисунком в восточном стиле, достался ей от папы. Минуло очень много лет, и сейчас казалось, это уже произошло в другой жизни или даже не с ней.
Эта вещица, напоминала о родителях, прежнем времени и родине. По возрасту и силе, бабушка Айса теперь не могла трудиться наравне с остальными. И потому, старалась хоть изредка прибираться в бараке, помогать с внуком Саналиком.
Кровати теснились длинными рядами в два этажа, в холодном, вытянутом пространстве барака. В первые месяцы на них не было и подстилки. Со временем, появилось кое-какое белье. Переселенцы были рады и этому маленькому удобству.
Пожилая степнячка часто вспоминала, долгую, гремящую дорогу в железных, обледенелых вагонах, что тряслись и дребезжали не прекращая. Каждый проведенный в пути день, бабушка Айса могла пересказать. Дочь и пять её внуков оказались сгружены на промежуточных станциях по пути следования на восток страны. Погибли от холода и усталости.
А ведь они толком и не успели пожить. Бабушке Айсе казалось, что с каждым из детей ушла часть неё самой.
Попрощаться не дали. В полной безвестности и грохоте колёс родные, но уже холодные сердца остались на неизвестных станциях.
Даже названия этих окраин большой страны были сложны, для бабушки Айсы, не знавшей русского языка. Природа Сибири, встретила степной народ голодом и лишениями. Местные поначалу настороженно принимали вновь прибывших с юга страны переселенцев. Особенно тяжело пришлось в первый год. Каждая семья имела потери.