Читать Рокофрения

© Сергей Лямин, 2023

ISBN 978-5-0060-0013-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Вся наша жизнь – это череда приключений, и не важно кто чем занимается по жизни, приключения всегда случаются. Мимолетные и запоминающиеся, веселые и грустные, классные и отстойные. По распространенному мнению, больше всего приключений переживают люди творческие, например музыканты. Хоть это и близко к истине, но все же не совсем так. Почти вся жизнь музыканта это круговорот репетиций, концертов и записей. На пьянки, оргии и вечеринки порой не остаётся ни сил, ни времени, ни желания. Это если речь идет о состоявшихся музыкантах. Молодым же ребятам всегда охота поиграть и постонать с молодыми девчонками пока хватает сил. Спросите любого начинающего и не очень музыканта из любого города, как правило, провинции, истории будут похожи. Также было и у нас. Мы были не первой и не последней рок-группой небольшого города N, недалеко от столицы, и грезили о больших стадионах. А началось всё с одного оболдуя, которого с малых лет воспитывали с дисках Deep Purple и ELO, то есть с меня. Лет в 12 мне подарили мою первую гитару, просто притащили большой чемодан странной формы, и как только я его открыл, тут и понеслось. Первые попытки собрать группу, как и у всех, начались еще в школе, но они настолько незначительны и смехотворны, что я о них даже рассказывать не буду. Всё из-за того, что в таких, казалось бы, таких небольших городах всегда есть большие неформальные сообщества, разнообразные, как куски лоскутного одеяла. И хиппари, металлюги, и панки, и готы, и эмо. Да, где-то они до сих пор остались. И в таком калейдоскопе неформальности родилась группа Sunrise House. Как-то раз, на вписке, знакомый моего знакомого спросил у меня:

– Вась, ты ведь группу собираешь? А Одуванчика знаешь?

– Нет, впервые слышу.

– Ну, он такой же как ты, тоже нефор, тащится по «Операции Пластилин», «Нирване», «Энимал Джазу». Он типа хипарь. За мир, дружбу, жвачку, цветочки в волосах носит, фенечки плетёт, песни про облачка пишет, с гитарой вечно ходит.

– Понятно..

В силу возраста, а было мне тогда около шестнадцати, я четко делил неформалов на своих и чужих. Да, в нашей необъятной всегда было полно «не таких как все», но единого неформального движения не было. Металлисты грызлись с панками, растаманы и хиппи сторонились металлистов и панков, все они дружно ненавидели ска и эмо. В любому случае, тогда у меня не было выбора, да и почему бы не познакомится еще одной творческой снежинкой.

Снежинка обитала либо в городских скверах, либо на крышах, на одной из которых я его и нашел.

– Слышал, ты музыкантов ищешь?

– Ну да, почему бы не поиграть вместе. Я про тебя слышал, ты весь такой металлюга, в черной коже, с цепями. Думаю из нас получится интересный симбиоз. У меня есть один знакомый чувачок, я вас познакомлю, может он захочет с нами. – Целым монологом ответил мне высокий кудрявый парень, одетый в клетчатую рубашку поверх майки и в рваных джинсах.

Он развлекал окружающих его девчонок лёгким треньканьем своей акустики, и протяжными монологами о жизни и судьбе, время от времени откидывая свисающие над глазами средней длины волосы. В каждый из этих моментов девчонки начинали млеть. Мне он сразу не понравился. Однако чувачок, про которого он рассказал, мне наоборот очень даже понравился. Он пришел через полчаса после меня, с ямайским барабаном подмышкой и пальмой дредов на голове. И вместе с этим ромашкой они начали наигрывать что-то невразумительное, но при этом манящее и цепляющее. Этого растамана все ласково звали Марли, хотя его настоящее имя я никогда не узнаю.