Снова этот кошмар. Я стою перед зеркалом – весь красный, всклокоченный, в глазах бездна ужаса – и кричу во всю мощь своих лёгких, но не могу расслышать ни слова. Я рыдаю, скалюсь как безумный, а затем всё исчезает. И так каждую ночь, вот уже вторую неделю.
Я глянул в маленькое, заляпанное пальцами зеркальце слева от старомодного кассового аппарата, и понял, что после всех этих ночей выгляжу не лучше, чем моя копия из кошмара. В магазинчике, где я работаю, как обычно пыльно и пусто. За спиной подержанные видеомагнитофоны, DVD-плееры, японские кассетники середины девяностых, видеодвойки и прочая никому не нужная техника. На затёртом пластике наклеены ценники, на покрытых пылью экранах компьютерных мониторов и телевизоров спят мухи.
Ну хоть кто-то спокойно спит в этом забытом Богом месте.
Помещение тесное, и в такую жару, как сегодня, я будто задыхаюсь. Лёгкие становятся толстыми, лениво раздвигаются, чтобы впустить очередную порцию затхлого воздуха, а затем так же неспешно выталкивают его обратно, поглотив кислород или что там вообще они поглощают.
Большие витрины тут и там заклеены выцветшими на солнце «скидками» и «специальными предложениями». Только никто на них не смотрит. Я вообще не представляю, из каких денег Юрий Семёныч платит мне зарплату!
Хотя, жаловаться не на что – сижу, целыми днями читаю подшивки журналов «КомпьюТерра», «Популярная механика», «Квант» и другие. Иногда смотрю в солнечное завитринье, где пробегают, проходят не спеша или проезжают на самокатах люди. Их взгляд скользит по витринам, но словно ничего не замечает, будто магазин заколдован и маглы не могут его увидеть. Но есть один персонаж…
Я называю его Шляпа. Уже третий день он приходит к магазинчику, пялится какое-то время на полки позади меня, ищет глазами камеры наблюдения под потолком, и уходит, запахнув мятый пиджак и натянув на глаза шляпу. Сегодня он, как по расписанию, появился в половине одиннадцатого. Я перевёл на него сонный взгляд, под которым набухали светло-лиловые тучи недосыпа, и остолбенел. Шляпа смотрел прямо на меня, не моргал и выглядел так, словно пытался передать слова силой мысли. Несмотря на жару, мне стало зябко.
Какое-то время я позволял буравить себя глазами, а потом снова уставился на страницу «Механики». Правда, текст исчез, буквы начали плясать, а в голове зазвенело. И всё из-за этого Шляпы.
Звякнул колокольчик, потом ещё раз, когда закрывалась дверь.
Я продолжал пялиться на страницу.
– Егор?
Звуки улицы стихли. Стало слышно, как сонно жужжат мухи и бьются о мутное стекло витрины. Я посмотрел на незнакомца, но не смог выдавить из себя ни слова.
– Егор Акимов?
На одной из полок включилась радиола советских времён. Диктор бодро заголосил рекламную перебивку о Пластике мозга. Его голос звенел, заполняя пустое пространство. Как по приказу, набежали тучи. На улице стало пасмурно, сгустились сумерки.
– Егор, – доверительно произнёс незнакомец, – я за тобой.
«Всего за одну процедуру вы избавитесь от страхов, комплексов и неуверенности в себе, – продолжал вещать диктор. – Вы станете новым человеком, улучшенной версией себя самого, тем, кем всегда мечтали стать!»
Полки с техникой, журналы на стойке, касса и витрины поплыли, точно были сотканы из дыма. Один только незнакомец стоял недвижимо и буравил меня взглядом.