Когда я плачу – я пою.
Я рифмами в тетрадках лью
Мелодии ночных дождей,
Потоки ливней, звон морей.
На сцене я играю роль,
Где главный выход – это боль,
Укрытая плащом утех,
И рвущий душу громкий смех.
Когда я плачу – я молчу.
Я, безголосая, кричу
На весь базарный мир одна,
Пью чашу горечи до дна.
Когда я плачу, я – пою
Про жизнь бездонную мою.
Про все, что вижу, чем полна.
Я – соль. Я – море. Я – волна.
Пробую пропасть прыжками измерить.
Пробую снова и снова поверить.
Знаю, спасут меня белые крылья.
Ангелов помощь, летит эскадрилья.
Град испытаний вцепился клещами.
Силы по швам от беды затрещали.
То взлет, то паденье. Как тяжек мой крест –
Я без снаряжения – на Эверест.
Хруст на зубах от песочных обид.
Устала душа и сердце болит.
Чудо – хоть слабо, но все же дышу.
Смилуйся, Господи! Боже. Прошу.
Мне надоела грязь людских поступков
Мне надоела грязь людских поступков.
Претит уму «молчание ягнят».
Мне неприятен облик дев распутных
И похоти неопытных волчат.
Печален мир, где жалкие злодеи
Куют интриги для своих побед
И попирают лучшие идеи
Художников, творцов клеймом «запрет»
Мне грустно. Как мужи юнцами стали,
Взвалив на женщин тяготы невзгод?
И горькую, смакуя, заливали
В свою гортань.
Да, что с тобой, народ?!
Мне просто тошно видеть «присмыканье»
Угодливых и жаждущих глупцов.
Бесчестных лиц, лишенных наказанья.
И бросивших детей своих отцов.
Меня достала жадность похотливых,
Вниманьем избалованных мужчин.
И грустно видеть умных и красивых
Всех женщин, одиноких без причин.
Мне очень душно стало в подземелье,
Нет искренности, а улыбки вскользь.
Никто не помнит счастья опьяненья
И не стремится, чтоб оно сбылось…