Отрицание. В момент, когда человеку сообщают о смерти близкого, он не может поверить в случившееся. И даже если близкий отошел в мир иной у него на руках, он продолжает верить, что он просто спит и скоро проснется. Он может по-прежнему разговаривать с ним, готовить ему еду и ничего не менять местами в комнате покойного.
Гнев. На этой стадии принятия смерти близких человек впадает в ярость и жгучую обиду. Он злится на весь мир, судьбу и карму, задает вопрос: «Почему это случилось именно со мной? Чем я так провинился?» Он переносит свои эмоции на покойного, обвиняя его в том, что он так рано ушел, оставив своих близких, что ведь мог еще пожить.
Сделка или торг. На этой стадии человек снова и снова прокручивает в голове смерть близкого человека и рисует картины, которые могли бы предотвратить трагедию. В случае с авиакатастрофой думает, что можно было не покупать билет на этот рейс, уехать позже. Если любимый человек находится при смерти, то близкие взывают к Богу, прося спасти дорогого человека, и забрать вместо него что-то другое, например, работу. Они обещают исправиться, стать лучше, лишь бы любимый был рядом.
Депрессия. На этой стадии принятия смерти близкого человека наступает момент отчаяния, безнадежности, горечи и жалости к себе. Человек, наконец, начинает осознавать, что произошло, осмысливать ситуацию. Рушатся все надежды и мечты, приходит понимание того, что теперь жизнь никогда не будет прежней и в ней не будет самого дорогого и любимого человека.
Принятие. На этой стадии человек принимает неизбежную реальность, смиряется с утратой и возвращается к привычной жизни.
Глава 1
Лина
Я стояла на коленях на земле у холма могилы, запрокинув голову к небу. С небес на меня падали капли мокрого снега. Пасмурно. Небо тоже печалится. Хотя странно, ему-то что? Забрало у меня самого дорогого человека, должно радоваться. А в моей душе черная дыра, которая все больше и больше поглощает меня. Я уже не плачу. Не могу больше. Нет сил, нет эмоций. Мне все равно.
Я уже несколько часов сижу у могилы Самсона. Джинсы промокли и заледенели, так же, как и куртка, но холода не чувствую. Хотя пальцы уже не сжимаются в кулак.
Темнеет. На кладбище остались только я и привидения. А ко мне так и не пришел ответ – как жить дальше без тебя? Я понимаю, что ты хотел бы, чтобы я жила и радовалась за нас двоих. Но КАК это сделать, когда выключили солнце? Ты был моим солнцем, а я твоим цветком. Мы так друг друга в шутку и называли. Твое имя в переводе с древнееврейского означало «Солнце», а меня ты звал своим «Васильком». А еще у тебя глаза цвета заката – карие с желтыми вкраплениями. Таких глаз я ни у кого больше не видела.
Как же больно. Мне кажется, у меня болит каждый нерв в теле и никогда не наступит облегчение. Ведь ты больше не обнимешь меня, не прошепчешь на ухо всякие глупости. Мне холодно без тебя. Ты мое лекарство, рядом с тобой я жила. А теперь… Ты умер тогда на трассе, а я умерла, когда узнала, что тебя больше нет. От меня осталась только оболочка, тело с еле трепыхающимся сердцем.
На плечи опустился плед. Папа.
– Девочка моя, пошли домой, – и, не дожидаясь ответа, папа приподнял меня за плечи и на секунду крепко прижал к себе.