Нас было двое. Светловолосая, длинноногая девчонка с оленьими глазами, всегда широко распахнутыми, смотрящими на мир чуть удивленно и в силу возраста очень открыто. И темноволосый, молчаливый парень. Высокий, так что любая бабушка из тех, у которых главный критерий к парням «высокий мальчик- хороший мальчик» одобрила бы, с немного угловатыми движениями, вечно взлетающей рукой к волосам, дабы растрепать прическу, ведь ни одна живая душа не должна подумать, что он прилежный старательный мальчик, а не дерзкий, наглый, немного расхлябанный, уверенный в себе парень с оттопыренным карманом, в котором всегда можно найти ключи, телефон, сигареты и слегка помятую упаковку мятной жвачки. Его звали Крис. Ну а меня в этой компании все звали Лесей. И как можно легко догадаться что-то было, между нами, взгляды, ток по всему телу от прикосновения, приподнятое настроение, в общем «выброс эндорфина» как бы сказали ученые. Это была дружба не дружба, любовь нелюбовь, но, кроме этого, чего-то, постоянно был кто-то третий в наших отношениях. Третий лишний. Будь-то друг Криса, светловолосый высокий парень с более мягкими чертами лица или одна из бесконечного потока девчонок, что постоянно крутились рядом. Кажется, они и мешали выяснить все до конца, запутывали и без того сложные отношения. Хотя…плохому танцору как известно мешают ноги. Возможно, плохими танцорами все же были мы сами, и перекладывать ответственность за то, что произошло в итоге не на кого. Скорее всего это история самой обычной первой любви, о которой и так написано слишком много книг, но не рассказать ее, мне кажется, у меня просто нет права. К кому-то любовь приходит не с тем человеком, к кому-то не в то время, ну а что касается нас… мы просто сами все потеряли. Своей неопытностью, безрассудством и уверенностью, что мы будем жить вечно. Осознавая всю горечь ситуации, приходится констатировать факт- люди не знают сколько им отведено жить, и оказалось, что некоторые ошибки невозможно исправить.
Под ногами расплывается асфальт, и все огни города, дрожащие на мокрых лужах, тоже смазываются, а может это и не мокрый асфальт вовсе, а в моих глазах мокро и щиплет. Поворот, еще один пролет улицы, и наконец знакомый дом, железная дверь, вызываю лифт, но нет сил ждать, и я поднимаюсь по лестнице, задыхаясь то ли от слез, то ли от физической нагрузки. Невозможно стоять и минуты на месте, кажется, что если остановишься, то все рухнет. Навалится черная пелена на сознание, и не станет этого мира. Не замечаю, как уже минуты три давлю на звонок не убирая пальца, бью ладонью по двери, больно. Бью кулаком, пока не начинаю чувствовать боль в костяшках и даже радуюсь, что есть что-то что может причинить большую боль, чем боль в груди. Не сразу понимаю, что за дверью раздаются шаги, и родной такой знакомый хриплый голос спрашивает
– Кто?
Не могу говорить, но он все чувствует и замок щелкает. Растрепанные черные волосы, дымчатые глаза усталые и смотрят из-за нахмуренных бровей, немного угловатая фигура. Он растерян лишь первый миг.
– Лесь? Что? Что случилось?