Моим родителям —
Владимиру Алексеевичу
и Нине Феодосеевне
Пентюшиным – посвящается
1
В одном южном провинциальном городке в восьмидесятых годах прошлого столетия, в конце сентября, в самой обыкновенной семье на свет появился долгожданный первенец. Сын. Самый обычный пацанёнок со средним, пока ещё горизонтальным ростом и весом по статистике, белобрысенький, с узенькими глазёнками и маленьким симпатичным носиком, без дефектов и отклонений. Симпатичный, немного с миленькими чертами, чем-то даже смахивавший на девчонку. Любовь родителей к родному существу зашкаливала, они полностью отдавались воспитанию и укреплению его здоровья. Малыш рос подвижным и развитым ребёнком, и уже к двум годам читал чётко и внятно стихи, называл свои имя, отчество и фамилию, больше того – знал свой точный адрес и без запинки мог выстрочить скороговоркой все свои данные. И, что характерно, несмотря на ломаный детский язык, его понимали, он отвечал на вопросы взрослых для проверки его мышления и развития. Эти детские забавные рассуждения вызывали восторг у только что начинавшего становиться на окрепшие ноги малыша. Всё шло своим неторопливым естественным чередом, ничего не предвещая, а только тихо радовало – то первое зыбкое умиротворение от счастья материнства и отцовства к своему любимому калачику.
Родители, Владимир Алексеевич и Нина Феодосеевна Пентюшины, этого забавного и милого, любимого и прекрасного сына нарекли Алексеем в честь деда – балагура и шутника, анекдотчика и юмориста, доброго и всеми уважаемого человека, железнодорожника, с которым было хорошо, весело и комфортно, чья улыбка и смех всегда несли радость и настроение.
Молодые, красивые, здоровые, счастливые родители недавно созданной семьи были самыми обычными людьми среднего класса. В те времена всё общество и строй напоминали сплошной стандарт: с одинаковыми причёсками, одеждой и, главное, почти с одинаковыми зарплатами – так жило население страны, с авансом и зарплатой в определённые дни, со стабильными выходными и праздниками, бесплатным образованием и медициной. Люди много работали, но и достаточно отдыхали, по мне – так мечта, не чета моему взрослому, настоящему времени.
Приблизительно в два с половиной года моя мама забила первую тревогу по поводу речи. Она заметила: что-то со мной происходит неладное. Я принялся каждый звук в слове произносить по нескольку раз, с лишними паузами, особенно в начале каждого слова, стал замыкаться в себе, избегать общения, столь радостного ещё недавно, а затем и вовсе прекратил разговаривать и улыбаться. Логопед объявил диагноз: заикание. Меня поставили на учёт, под наблюдение и поиск причин заболевания. Врач дал рекомендации: отныне жизнь маленького человечка по расписанию. Теперь сон, завтрак, обед и ужин в определённое время, гимнастика, покой, отдых и никаких криков в сторону малыша, ограничение в подвижности.
Логопеды не знали, что во время беременности мама всегда с собой носила маленький резиновый мяч, потому что, как говорила она, ей не хватало запаха резины – потребность была колоссальной. Беременные женщины капризны по-своему. И я родился с мячом.