– Ты должен отыскать девчонку и привести ко мне. Любой ценой.
Залу наполнял густой полумрак, разбавляемый лишь светом одинокого трепыхающегося огня в серебряном канделябре у окна, за стеклами царила глубокая ночь. Языки пламени бросали отсветы на бордовые портьеры и ластились по каменному полу к ногам хозяина дворца.
Конунг Якоб сидел на железном троне, его тяжёлый взгляд нервно выискивал во тьме ниши с тайным проходом позднего визитёра. Его расслабленная поза была показная, от одного только присутствия воина в комнате по спине правителя скользил каплями холодный пот.
– К какому сроку?
Низкий голос, в котором проскальзывали звериные нотки, прозвучал из совершенно противоположного угла, застав конунга врасплох. Руки мужчины крепко сжали подлокотники трона, он со свистом втянул в грудь новую порцию воздуха и тут же успокоился, на корню задавив панику. Отродье дьявола!
Якобу было не по себе находиться с гостем в одном помещении, и неудивительно, ведь за плечами зверя всегда маячит смерть, а под сапогами хрустят кости поверженных врагов и разливаются реки крови. Однако венец всевластия на голове конунга позволяет держать таких, как он, на коротком поводке.
…Пока позволяет.
– Вы должны успеть ко дню осеннего равноденствия. Девчонка – последняя из рода, только она подходит для удачного завершения ритуала.
Правитель нахмурился, отродье не уточнил, как зовут деву и где искать. Якоб знал, что, если надо будет, тот её из-под земли достанет.
Он до боли всматривался во мрак, но смог рассмотреть только очертания огромной фигуры в походном плаще. И пусть! Знакомые черты лица лишь снова подстегнут огонь ненависти между ними.
И, словно услышав мысли конунга, в темноте сверкнули и погасли янтарные нечеловеческие глаза. Якоб едва заметно дернулся назад и со злости скрипнул зубами, когда гость насмешливо хмыкнул: знал, какие эмоции сейчас испытывает конунг Нирландии.
– Свободен! – резче, чем хотелось, выкрикнул Якоб.
На скулах мужчины заиграли желваки, он смог окончательно расслабиться, когда едва слышно скрипнула потайная дверь.
Передвигался убийца бесшумно, но скрип создал специально, чтобы у братца невзначай сердце не прихватило.
И на кой ему, великому полководцу, поправ свои дела, надо тащиться за тридевять земель, бить задницу в седле нарка целый месяц, а то и дольше, учитывая обратный путь. Наверняка ещё и с капризной девчонкой нянчиться!
…Надо, выходит.
Воин скривил рот в презрительной усмешке и с досады заскрипел зубами. Удавка с шипами каждый раз теснее сжимается на горле, бросает в агонию боли порой до недельного беспамятства, стоит попытаться обойти клеймо подчинения.
Янтарь глаз прожигал тьму лабиринта тайных ходов, пока мужчина выбирался из дворца. Даже крысы с мышами за версту затихали и прятались по своим норам, чуяли приближение и злобу человека.
Или не человека вовсе.
Наконец минован последний поворот, с пальцев срывается щелчок с алым всполохом магии, и замок на обманчиво хлипкой двери отворяется. Мужчина вышел наружу и оглянулся на громаду серого дворца, окружённого неприступной крепостной стеной.
На вершине самой высокой башни колыхался на ветру штандарт конунга Якоба Захватчика. Не зря это слово стоит рядом с именем правителя этих земель. Путь к своей славе и трону братец прогрыз зубами, а дворец построил на костях.