1.
Третьего сентября, в четверг, я снова стояла на том месте, где семь месяцев назад пропал мой брат.
Все здесь было мне знакомо до деталей. Загородное шоссе. Проплешина у обочины, недалеко от отметки «63-й километр». По обеим сторонам дороги – смешанный лес. И молодая сосна, ствол которой с одной стороны ободран – бампером «мерседеса», за рулем которого был брат.
С тех пор я приезжала сюда два-три раза в месяц, снова и снова осматривая местность в поисках того, что могло бы дать мне подсказку: где его искать? Что с ним случилось? За это время я нашла две сломанных зажигалки, грязный носовой платок, винтовочный патрон, сапог, вязаную перчатку, дешевую заколку для волос и авторучку. Все это не имело никакого отношения к исчезновению моего брата. Он словно растворился в воздухе, – тогда, в начале февраля, холодном, сыром; от него здесь не осталось абсолютно ничего, при том что я точно знала: именно на этом месте он последний раз посмотрел на меня.
Было тихо, лишь вдалеке слышался гул приближающейся машины.
Эта дорога с ровным, словно шлифованным покрытием, использовалась нечасто, – она вела из нашего крупного города вглубь страны, к небольшим населенным пунктам. Автомобили неслись по ней на максимальной скорости, при этом, поскольку обгонять обычно было просто некого, аварии случались довольно редко. Последняя произошла семь месяцев назад, когда мы с братом возвращались домой из Невинска – города с населением около восьмидесяти тысяч человек.
Был пасмурный февральский день. Брат вел свой темно-вишневый «мерседес-бенц», старый, но надежный, доставшийся ему от нашего отца. Я сидела рядом. Шел мелкий тихий снег. Пустая дорога простиралась перед нами, посверкивая влажным гладким асфальтом. Полуголый лес по обеим сторонам мрачно замер в холодном безветрии. Темнело.
– Сбавь скорость, – сказала я, не отрывая взгляда от дороги.
– Я не превышаю, – мотнув головой, произнес он. – Так что будем делать?
Я помолчала. Наш спор с перерывами продолжался уже больше часа, что было непривычно для нас обоих. Чаще всего мы приходили к согласию после короткого обсуждения, а то и вовсе обходились без обсуждений. Мы всегда мыслили и действовали в унисон. Но на этот раз мы смотрели на проблему совершенно по-разному. Я не собиралась сдаваться и понимала: он тоже не желает уступать.
– Я не хочу войны, – наконец сказала я.
– Это не война. Это четкое следование той линии жизни, которую мы выбрали с самого начала. Вспомни…
В этот момент я увидела джип, с огромной скоростью мчащийся прямо на нас.
– Тюльпан! – закричала я.
Брат вывернул руль, пытаясь уйти от столкновения. «Мерседес» слетел с шоссе, проехался по обочине, чиркнув по стволу сосны, затем снова выехал к дороге и резко встал. В последнее мгновение перед тем, как потерять сознание от удара головой о раму бокового стекла, я заметила пронесшийся мимо джип.
Когда я пришла в себя, брата в машине не было. Его нигде не было. Я ждала и искала его до полных сумерек, пока не приехал Байер. Мы осмотрели все вокруг еще раз, уже вдвоем, в радиусе ста метров. Никаких следов.