– Итак, мы все собрались здесь, чтобы прикоснуться к себе. Не отвлекаться на жизнь. На заботы. На мысли и чувства. На ненависть к врагам и на любовь к родным. И все для того, чтобы понять истинную суть настоящего «Я» в иллюзорной реальности окружающего мира. Мы собираемся так четыре раза в сутки, потому что за сутки Земля четырежды подставляет свои стороны Солнцу. Позволяет обогреть всех на ней живущих. Осветить. Равномерно. Не обделяя никого и никому не давая больше, чем другим. Мы – дети этого Света. Когда настанет час, мы вольемся в этот Свет. Пронесемся через бесконечность пространства. Вместим в себя время. Станем вечностью. Выйдем за пределы слов и определений.
Семен, он же по некоторым документам Самуил, ходил по сцене площадки, которую построили за вчерашний день прямо в поле, в пригороде маленького провинциального города под названием Лысьва, что расположен в трехстах километрах от Перми на Западном Урале.
«Чертов интернет, – думал Семен. – Сейчас про кванты и волны, черные дыры и гравитацию знает каждый травокур, сидящий на Яндекс. Дзене – русскоязычной части Всемирной паутины. Теперь мудростью древних религий мало кого убедишь. Каждый детсадовец разбирается в кварках». Семен уже не знал, как еще можно скомпоновать наборы слов, чтобы они производили впечатление на слушателей, толпы которых уменьшались с каждым годом. А теперь, по его мнению, превратились в кучку последователей, приезжавших на собрания больше покуролесить в снятом на неделю общежитии, чем проникнуться сутью самопознания.
Еще десять лет назад Семен собирал стадионы. А теперь жалкая сцена под палящим солнцем. Конечно, неплохо, что есть дом в Доминикане и парочка апартаментов там же, на побережье, да квартира в Москве. Какой-никакой, а доход. Для пенсии очень даже ничего. Но хотелось бы быть более уверенным в том, что старость будет безбедной. А с таким количеством «прихожан» и получаемых крох от их ежегодных доходов будущее представлялось унылым и безынтересным. Лежать под пальмой и есть банан. Это он мог себе позволить еще в юности, когда мама сказала ему наконец, что была не права и теперь Сема не должен бояться того, что он еврей. А шестью месяцами позже привезла его в Израиль.
Для тринадцатилетнего подростка такое стечение обстоятельств оказалось не то чтобы совсем неожиданным, а как бы абсолютно незапланированным. Мальчик Сема учился в советской школе. Он был влюблен в соседку по парте – девочку по имени Оля. У нее были пшеничного цвета волосы, презрительный взгляд и буква «г», выговариваемая ею с придыханием, как ее выговаривают в восточных регионах Украинской Советской Республики. Сеня носил пионерский галстук и считал: космополитизм – это плохо. Не совсем понимал, что это такое, но слышал от пионервожатых в летнем лагере, что точно – ничего хорошего. Тогда же вдруг пришлось кардинальным образом пересмотреть свои взгляды на жизнь. Ведь так сказала мама. А мама – это святое.