⇚ На страницу книги

Читать Ведьма по наследству

Шрифт
Интервал

Хозяйка влетела на кухню, даже не сняв ботинки, обшарила взглядом и мой затрапезный халат, и недопитую чашку чая, и грязную тарелку в мойке.

– Бардак разводишь? – Метнулась в комнату и тут же вернулась с несколько разочарованным лицом. – Хахаль уже ушел?

– Нет у меня хахаля, Наталья Борисовна, – обреченно ответила я. – И бардака нет. А вы бы предупреждали, перед тем как приехать.

– С чего это я должна перед тобой отчитываться? Это моя квартира, я сюда могу прийти в любой момент! Кто тебя знает, может, ты тут наркоманский притон устроила. Или бордель.

Я окинула себя мысленным взором: черные кудрявые волосы скручены на затылке в лохматый пучок, пронзенный навылет простым карандашом, на ногах теплые полосатые носки и тапки в виде пушистых зайцев, а довершает образ проститутки ядрено-желтый халат.

Я плотнее запахнула халатик, мрачнея с каждой минутой. Квартира, которую я снимала всего три месяца, находилась почти в центре. Под окном зеленел парк, через дорогу подмигивала вывеска моего любимого спортивного центра, а до общаги лучшей подруги Юльки ходили все троллейбусы. Я отмывала кухню и ванную почти неделю, переклеила обои, ободрав жуткие зеленые цветы с желтыми разводами непонятного происхождения, и теперь квартира полностью меня устраивала, если бы не одно «но» – ее хозяйка.

– Такой бизнес за три дня не раскрутишь, – ответила я. – А вы ко мне на этой неделе уже заезжали.

Наталья Борисовна хмыкнула, расстегнула блестящий алый плащик, уселась на стул, давая понять, что она здесь надолго, потом повернулась к стене и замерла, забыв закрыть рот.

На стене жил город. Узкая мощеная улочка изгибалась вокруг пруда, по поверхности воды плясали солнечные зайчики, яблони протягивали цветущие ветки прямо в кухню, голуби клевали крошки у ног импозантного мужчины, устроившегося на лавочке. Семь метров кухни раздвигались до конца улочки, где виднелась церквушка с витражными стрельчатыми окнами и колокольней.

– Это что?

– Юлька говорит – Прага, – сказала я. – Вы же разрешили все красить-переклеивать, если за свой счет.

Наталья Борисовна задумчиво отхлебнула мой недопитый чай, поморщившись, отодвинула чашку. На фарфоре остался жирный след красной помады.

– Знаешь, Василиса Егоровна, слишком шоколадно ты устроилась, – протянула она. – Живешь тут, как у Христа за пазухой, да еще постные рожи корчишь.

– Рожа уж какая есть, перекраивать не собираюсь, – ответила я и прикусила губу. А вот Наталья Борисовна свои губы, которые с момента нашего знакомства увеличились в размерах втрое, наоборот, надула.

– Еще и огрызаешься, – почти ласково сказала она. – А телевизор из розетки не выключаешь, как я просила.

– Так ведь я дома, – опешила я. – Да и глупо это – каждый раз, уходя из квартиры, все из розеток выключать.

– Конечно, если вдруг замыкание случится, то не твоя квартира сгорит. – Хозяйка хлопнула ладонью по столу. – В общем, со следующего месяца платишь двести.

– Что? – возмутилась я. – Мы же договаривались. Сто пятьдесят – мой потолок.

– Значит, прыгай выше потолка, Василиса, – усмехнулась женщина. Толстые губы растянулись, как два червяка. – А если тебя что-то не устраивает – скатертью дорога.

Она лениво встала, подошла к плите, по-хозяйски зачерпнула ложкой содержимое кастрюльки, подула и, прикрыв глаза, пригубила мой шоколадный шедевр.