[Про змею, родящую дождь]
Эхо играл на дудке.
Прыгал от горизонта до горизонта.
Когда хотел есть – ел.
Когда хотел спать – спал.
Когда хотел смеяться – смеялся.
Продуктивную жизнь вёл.
Однажды его проглотила змея.
Змею звали Воллункуа.
Она ползала по небу и проглатывала
Всё, что ни попадя.
И иногда извергала.
А иногда не извергала.
По настроению.
Эхо уснул. Он
Прыгал,
И играл,
И смеялся.
Устал.
И уснул.
На берегу реки.
Положил под голову свои дрэдлоки.
Свой прыгательный посох под ноги положил.
Рядом – дудку.
Закрыл глаза.
Смотрел сны.
А Воллункуа выползла из воды
И проглотила Эхо.
И дудку его проглотила.
И дрэдлоки.
И берег.
Посох оставила – не вкусный он.
Не со зла проглотила,
Просто у неё такая природа,
Быстрый метаболизм.
Просыпается Эхо внутри змеи,
Смотрит вокруг:
А вокруг темно.
Хоть глаза выколи.
Но он не стал глаза выкалывать,
Подумал, ночь наступила.
Поспал ещё немного.
Проснулся – опять темно.
Встал и пошёл. На ощупь.
Долго шёл, солнца не нашёл.
Луны и звёзд тоже не нашёл.
Только какие-то фрагменты вокруг.
На ощупь.
Понял Эхо, что его проглотили.
Делать нечего, думает,
Проглотили. Бывает.
Но нужно же чем-то себя занять.
Даже, если тебя проглотили.
Эхо достал из кармана огниво,
Газету Правда достал
(Очень старый номер),
Развёл костёр, сам рядом сел,
И принялся сказки себе рассказывать.
Про Варуну и Боссе,
Про Йосту и Улле,
Про большую воду и маленькие кусочки земли
На севере.
Про то, как пастухи за солнцем ходили,
А нашли радугу.
Эхо рассказывает,
Мир придумывает,
А Воллункуа снаружи
Всё это в реале видит.
И костёр, опять-таки,
Очень сильную изжогу вызывает.
Подумала-подумала Воллункуа,
Очень ей галлюцинировать не понравилось.
Это уже какой-то бэд-трип напоминало.
Вернулась к реке
И всю воду из неё выпила.
А потом выплюнула.
Воду из реки,
Эхо с его дрэдлоками,
Дудку,
И все рассказанные истории
Со всеми их персонажами разом.
Стало светло и людно.
И события начали происходить как-то сразу
И одновременно.
Воллукункуа обратно на небо уползла
По добру, по здорову.
А Эхо остался.
И рассказал ещё одну сказку.
Про змею, родящую дождь.
Шеду селились у берегов белой реки.
И бродили вдоль её русла.
Влево ходили.
Вправо ходили.
А прямо не ходили.
Прямо была река.
И её воды текли куда хотели,
И необузданны были потоки её.
Как война.
И как рождение.
И как пробуждение жизни
После долгой зимней спячки.
Ещё до того, как все эти явления
Обрели плотность
И стали миром вокруг.
И так Шеду ходили по берегу жизни.
Влево ходили.
Вправо ходили.
А прямо не ходили.
Их следы оставались в прибрежной глине,
Застывали на солнце,
Становились формами:
Духа;
Мысли;
Материи;
Речи.
И Шеду боялись воды в белой реке,
И никогда не пересекали её вброд.
И не знали, что происходит на том берегу.
Только песни их
Носились над водной гладью.
Становились похожими на птиц,
И на бога.
Но у бога не было лица,
Потому что не было никого,
Кто сумел бы это лицо придумать.
И тогда бог без лица
Залил воду из белой реки
В формы следов Шеду.
И вода застыла.
А Шеду вдохнули в неё глоток своей песни.
Так вода из следов стала существом.
И приняла формы:
Духа,
Мысли,
Материи.
Научилась речи.