С небывалой скоростью ветер качал шубы товарищей. Снег вихрем закручивался возле подъезда, словно подзывая Дедушку Мороза и Снегурочку поскорее войти. Те в свою очередь не спешили. Они оглядывались и думали о своём…
Снегурочка желала бы сейчас оказаться в тепле, уюте. Она желает быть охваченной улыбкой, что ждёт её всегда по вечерам перед выпивкой с её верным товарищем. Хотя пить на службе запрещено!
Дедушка Мороз в свою очередь прокручивал в голове дальнейшие действия и всё сомневался, не упустил ли он чего: пистолет на месте – под шубой не видно, жетон – тоже рядом, чипы келейного проявления – работают. Дедушка поглядел на своего друга – да, точно работают.
Россия, на улице две тысячи семнадцатый год, и сегодня будет Новый год!
– Мы ведь… успеем, – тоненьким голоском пролепетала Снегурочка.
– Куда? – не понял Дедушка. – А, отпраздновать? Тебе бы только и отдыхать! Работать будем, – твёрдо подчеркнул он и поглядел наверх в окно, которое предположительно выходит из нужной им квартиры.
– Да уж, – выдохнула Снегурочка, – вот такая у нас дружба теперь. Только и работаем, скоро и смеяться друг при друге перестанем.
– Что? – переспросил Дедушка, хоть и понял и услышал сразу. – Снова пострадать пришло в голову? Давай после того, как схватим его.
– Угу.
Злоба невольно отобразилась на лице Дедушки. Вновь его товарищу что-то не нравится. Так служба никогда хорошо идти не будет. Искренно не любил Дедушка, когда всё идёт не так, как нужно, а поэтому часто приходилось идти на уступки напарнику. Очень ранимому напарнику, но очень дорогому.
Дедушка внимательно осмотрел образ товарища: длинная голубая шуба с белоснежным мехом. Шапка чуть съехала в сторону. Он поглядел на свои часы: 23:19. Может, и успеют отпраздновать.
– Успеем мы.
– Успеем? – с надеждой послышалось от Снегурочки.
– Да, – не поворачивая на собеседницу голову, сказал Дедушка Мороз. – Обещаю.
Снегурочка сразу же оживилась, а Дедушка остался доволен тем, что его напарник в подходящем расположении духа. Теперь можно начинать операцию.
***
София и Мармелад томными взглядами были направлены против. Девочка лет двенадцати, с черными волосами и на редкость пронзительным взглядом в таком возрасте. Она глядела на маму и помогала подобрать платье. А пёс Мармелад породы бигль всматривался в то, как отец безжалостно и хитро пожирал наготовленные давеча бутерброды со шпротами.
– А вот это? – выйдя из комнаты, поинтересовалась мама. Она была женщиной хрупкого телосложения с мальчишески доброй улыбкой. Сейчас на ней зелёное обтягивающее платье с блестящим отливом на свету – её самое нелюбимое, но в остальных она уже была не уверена.
София вздохнула и произнесла:
– Давай это.
– Нет, ты это говоришь, потому что ты утомилась, – затараторила мать и побежала переодеваться. Мимолетом она увидела, как её муж, Сергей, устроил геноцид новогодним вкусностям: – А ну стоять! – крикнула она, указывая пальцем на место и виновника преступления. Саму женщину звали Карина. Сергей картавил, поэтому она часто сердилась, когда муж произносил её имя. Интересная семейка.
– Если хоть еще раз притронешься, то в спортзал будешь ходить без меня. Понял?!