⇚ На страницу книги

Читать Вместе с Питером

Шрифт
Интервал

Мост

Майя Дмитриева


Марина

«Небывалая осень построила купол высокий», – вполголоса проговорила худенькая светловолосая девушка в распахнутом бирюзовом плаще и медленно двинулась по ночному Литейному проспекту, оставляя за спиной Невский, Кирочную, высокие здания с широкими арочными окнами и узорчатыми карнизами, а еще – двухэтажный изящный особняк с сияющей надписью «Казино «Олимпия», из дверей которого она выскользнула в полном одиночестве несколько минут назад.

«Был приказ облакам этот купол собой не темнить, – в такт шагам звучали в голове строчки ее любимого стихотворения, – и дивилися люди… Да уж, люди дивились, не поспоришь… Хотя, ничего странного, обычная семейная сцена в таком месте, ничего примечательного. Но почему же я-то сама все еще удивляюсь, почему закрываю глаза на очевидное? Леша – игрок, давно и бесповоротно. Я ничего не могу с этим поделать, пора наконец признать это».

Марина миновала Шпалерную и замедлилась, проходя мимо стен Большого Дома. Громадное здание давило, нависало над нею, Марине всегда здесь почему-то было тяжело дышать и хотелось поскорее пройти это жуткое место. Всегда, но не сегодня – сегодня она хотела дать Алексею шанс догнать ее, продлевала самообман, растягивая минуты, когда все еще возможно исправить, вернуть.

«И крапива запахла, как розы, – автоматом выдавала память. – Как розы! Розы кончились, теперь только крапива. Неужели не догонит, неужели он все еще стоит там, у затянутого зеленым сукном стола, не отводя от сверкающей рулетки блестящих, воспаленных после почти десяти часов игры, глаз. Услышал ли он, что я ухожу и буду ждать его у моста?»

«Не буду оборачиваться, – приказала себе Марина, – как там у тезки, «зубы втиснула в губы, плакать не буду. Самую крепость – в самую мякоть, только не плакать».

Вот и набережная. Она, не останавливаясь, дошла до середины моста и, опершись о перила, посмотрела вниз. Конец сентября, белые ночи давно отцвели, Нева скорее угадывается в полумраке, чем видится, но действительно, «куда провалились студеные, влажные дни»? Необыкновенная для осеннего Петербурга погода: ясное небо, безветрие, теплый прозрачный воздух – все вокруг как будто готовилось к переходу в другое состояние, в другую реальность.

На мостах, обрывах, высоких смотровых площадках, на палубах прогулочных катеров – одним словом, везде у перил, бортов, особенно вблизи воды Марина всегда чувствовала странное волнение. Воображение рисовало картину, как она прямо сейчас может простым и незаметным движением выбросить за черту какой-то важный предмет, который вертит в руках – ключ от квартиры или машины, мобильный телефон, зонтик, сумочку. Вот и сейчас она протянула руку над водой и представила, как разжимает пальцы, и в самом глубоком месте Невы на дно медленно опускается мобильный телефон. Бесповоротно. «Лучше уж ключи от его квартиры, которые лежат в сумочке». Преодолев наваждение, она повернулась и медленно зашагала на противоположный берег Невы.

Борис

Аккуратно сложенный пополам бумажный листок белел на краю кухонного стола. Борис увидел его, еще не успев включить свет, и мысленно прочел, еще не успев развернуть.

«Привет! Ждала тебя всю жизнь и до полуночи сегодня. Больше не могу. Поезд в Москву отправляется в 02:05. У меня два билета. Приезжай, если еще что-то значит для тебя наша семья. Ира».